Когда я шел домой из бассейна, у меня было очень хорошее настроение. Мне нравились все троллейбусы, что они такие прозрачные и всех видать, кто в них едет, и мороженщицы нравились, что они веселые, и нравилось, что не жарко на улице и ветерок холодит мою мокрую голову. Но особенно мне нравилось, что я занял третье место в стиле баттерфляй и что я сейчас расскажу об этом папе, — он давно хотел, чтобы я научился плавать. Он говорит, что все люди должны уметь плавать, а мальчишки особенно, потому что они мужчины. А какой же это мужчина, если он может потонуть во время кораблекрушения или просто так, на Чистых прудах, когда лодка перевернется?

 И вот я сегодня занял третье место и сейчас скажу об этом папе. Я очень торопился домой, и, когда вошел в комнату, мама сразу спросила:

 — Ты что так сияешь?

 Я сказал:

 — А у нас сегодня было соревнование.

 Папа сказал:

 — Это какое же?

 — Заплыв на двадцать пять метров в стиле баттерфляй…

 Папа сказал:

 — Ну и как?

 — Третье место! — сказал я.

 Папа прямо весь расцвел.

 — Ну да? — сказал он. — Вот здорово! — Он отложил в сторону газету. — Молодчина!

 Я так и знал, что он обрадуется. У меня еще лучше настроение стало.

 — А кто же первое занял? — спросил папа.

 Я ответил:

 — Первое место, папа, занял Вовка, он уже давно умеет плавать. Ему это не трудно было…

 — Ай да Вовка! — сказал папа. — Так, а кто же занял второе место?

 — А второе, — сказал я, — занял рыженький один мальчишка, не знаю, как зовут. На лягушонка похож, особенно в воде…

 — А ты, значит, вышел на третье? — Папа улыбнулся, и мне это было очень приятно. — Ну, что ж, — сказал он, — все-таки что ни говори, а третье место тоже призовое, бронзовая медаль! Ну а кто же на четвертом остался? Не помнишь? Кто занял четвертое?

 Я сказал:

 — Четвертое место никто не занял, папа!

 Он очень удивился:

 — Это как же?

 Я сказал:

 — Мы все третье место заняли: и я, и Мишка, и Толька, и Кимка, все-все. Вовка — первое, рыжий лягушонок — второе, а мы, остальные восемнадцать человек, мы заняли третье. Так инструктор сказал!

 Пана сказал:

 — Ах, вот оно что… Все понятно!..

 И он снова уткнулся в газеты.

 А у меня почему-то совсем пропало хорошее настроение.