И тогда выступил вперед третий календер и сказал: О благородная гос-

пожа, моя история не такова, как истории этих двоих. Нет, моя история

удивительнее и диковиннее, и я из-за нее обрил себе бороду и потерял

глаз. Этих двоих поразила судьба и рок, а я своей рукой навлек на себя

удар судьбы и заботу. А именно, я был царем, сыном паря, и мой отец

скончался, и я взял власть после него и управлял и был справедлив и ми-

лостив к подданным.

И была у меня любовь к путешествиям по морю на корабле, а наш город

лежал на море, которое было обширно, и вокруг нас были острова, большие

и многочисленные, посреди моря. И у меня было в море пятьдесят кораблей

торговых и пятьдесят кораблей поменьше, для прогулок, и сто пятьдесят

судов, снаряженных для боя и священной войны. И я захотел посмотреть на

острова и вышел с десятью кораблями, взял запасов на целый месяц, и ехал

двадцать дней, и когда наступила какая-то ночь, на нас подул противный

ветер, и на море поднялись большие волны, которые бились одна о другую.

И мы отчаялись в жизни, и нас покрыл густой мрак, и я воскликнул: Не

достоин похвалы подвергающийся опасности, даже если он и спасется! И мы

стали взывать к Аллаху великому и умолять его, а ветер все дул против

нас, и волны бились, пока не показалась заря, и тогда ветер стих, и море

успокоилось, а потом засияло солнце. И мы приблизились к острову и вышли

на сушу и сварили себе кое-чего поесть и поели, а затем мы отдохнули два

дня и еще двадцать дней проехали. И воды смешались перед нами и перед

капитаном, и капитан перестал узнавать море, и мы сказали дозорному:

Поднимись на мачту и осмотра море . И он влез на мачту и посмотрел и

сказал капитану: О капитан, я видел справа от меня рыбу на поверхности

воды, а посмотрев на середину моря, я заметил вдали что-то такое, что

кажется по временам черным, по временам белым . И, услышав слова дозор-

ного, капитан ударил своей чалмой о землю, стал рвать себе бороду и

воскликнул: Зияете, что мы все погибли и никто из нас не спасется!

И он принялся плакать, и мы все заплакали о себе, и я сказал: О ка-

питан, расскажи нам, что видел дозорный . Знай, о господин мой, от-

ветил капитан, что мы сбились с дороги в тот день, когда против нас

поднялись ветры и ветер успокоился лишь на следующий день утром. И мы

простояли два дня и заблудились в море, и с той ночи прошел уже двадцать

один день, и нет для нас ветра, который бы снова пригнал нас туда, куда

мы направлясмся. А завтра к концу дня мы достигнем горы из черного кам-

ня, которую называют Магнитная гора (а вода насильно влечет нас к ее

подножию), и наш корабль распадется на части, и все гвозди корабля поле-

тят к этой горе и пристанут к ней, так как Аллах великий вложил в маг-

нитный камень тайну, именно ту, что к нему стремится все железное . И в

этой горе много железа, а сколько знает только Аллах великий, и с

древних времен об эту гору разбивалось много кораблей. И вблизи моря

стоит купол из желтой меди, утвержденной на десяти столбах, а на куполе

находится всадник и конь из меди, а у этого всадника в руке медное копье

и на груди его повешена свинцовая доска, на которой вырезаны имена и

заклинания. И губит людей, о царь, говорит капитан, именно всадник,

сидящий на этом коне, и освобождение только тогда наступит, когда всад-

ник упадет с коня .

Потом, о госпожа моя, капитан заплакал горьким плачем, и мы убеди-

лись, что погибаем несомненно, и каждый из нас простился со своими

друзьями и сделал завещание, на случай, если они спасутся. И мы не зас-

нули в эту ночь, а когда настало утро, мы приблизились к этой горе, и

воды влекли нас к ней силой. И когда корабль оказался у подножия горы,

он распался, и все железо и гвозди, бывшие в нем, вылетели и устремились

к магнитному камню и застряли в нем, и к концу дня мы все кружились вок-

руг горы, и некоторые из нас утонули, а другие спаслись, но большинство

потонуло, и те, что спаслись, не знали друг о друге, так как волны и

противный ветер унесли всех в разные стороны.

А что до меня, о госпожа, то Аллах великий спас меня, так как ему

угодны были мои несчастья, пытки и испытания, и я сел на доску из досок

корабля, и ветер прибил ее к горе вплотную, и я нашел дорогу, ведущую на

вершину горы и пробитую в ней наподобие лестницы. И тогда я произнес имя

Аллаха великого

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четырнадцатая ночь

Когда же настала пятнадцатая ночь, она сказала: Дошло до меня, о

счастливый царь, что третий календер говорил женщине (а все собравшиеся

были связаны, и рабы стояли, держа мечи над их головой): И тогда я про-

изнес имя Аллаха и взывал к нему и умолял его и цеплялся за выбоины в

горе, и когда я немного поднялся, Аллах соизволил, чтобы ветер утих в

тот же час, и помог мне подняться, так что я уцелел и взобрался на гору.

Но у меня был только один путь к куполу, и я был крайне обрадован сво-

ему спасению.

Войдя под купол, я совершил омовение и молитву в два раката [35] и благо-

даря Аллаха за то, что я спасся, и потом я заснул под куполом и услышал

во сне, что кто-то говорит: О ибн Хадыб, когда ты проснешься от сна,

копай у себя под ногами: найдешь лук из меди и три свинцовые стрелы с

написанными на них заклинаниями. Возьми лук и стрелы и стреляй во всад-

ника, который на куполе, и избавь людей от этого великого бедствия. И

когда ты метнешь стрелу во всадника, он упадет в морс, а лук его упадет

около тебя, и тогда возьми лук и зарой его в том месте, где стоит конь.

И когда ты это сделаешь, море выступит из берегов и поднимется и станет

вровень с горой, и на нем появится челнок, в котором будет человек из

меди (не тот, которого ты сбросил), и он подъедет к тебе с веслом в ру-

ке. Садись с ним и не произноси имени великого Аллаха, а он станет грес-

ти и проедет с тобою десять дней, пока не доставит тебя в Море Безопас-

ности, а прибывши туда, ты найдешь кого-нибудь, кто тебя приведет в твою

страну. И все это удастся тебе, если ты не назовешь имени Аллаха .

И потом я пробудился от сна и с живостью встал и сделал так, как ска-

зал мне голос. И выстрелил во всадник и сбросил его в море, и его лук

упал возле меня, и я взял лук и зарыл его. И тогда море взволновалось и

поднялось и встало вровень с горой и сравнялось со мною, и не прошло бо-

лее минуты, как я увидел челнок посреди моря, который шел ко мне, и я

восхвалил великого Аллаха.

И когда челнок доплыл до меня, я увидел человека из меди, на груди

которого была свинцовая доска с вырезанными на ней именами и заклинания-

ми, и я вошел в челнок молча, не говоря ничего. И человек греб первый

день и другой и третий, до конца десяти дней, и я посмотрел и увидел

Острова Безопасности, и тогда я сильно обрадовался и от большой радости

помянул Аллаха и воскликнул: Во имя Аллаха! Нет бога, кроме Аллаха!

Аллах велик!

И когда я это сделал, челнок выбросил меня в море, а потом возвратил-

ся и повернул в море. А я умел плавать и проплыл весь этот день до ночи,

так что мои руки утомились и плечи устали, и я обессилел и все время был

в опасности. И я произнес исповедание веры и убедился, что умру, но море

заволновалось от ветра, и ко мне подошла волна, словно большая крепость,

и подняла меня и выкипула, так что я оказался на суше, ибо так было

угодно Аллаху. И я поднялся и выжал свою одежду и высушил ее и разостлал

на земле и проспал ночь, а когда наступило утро, я встал и осмотрелся,

куда мне пойти. Я увидел рощу и, войдя в нее, обошел ее кругом, и оказа-

лось, что то место, где я нахожусь, небольшой остров, и море окружает

его. И я воскликнул: Всякий раз, как спасусь от беды, попадаю в еще

большую!

И когда я раздумывал о своем деле, желая смерти, я увидел издали ко-

рабль с людьми, направляющийся к острову, на котором я находился. И я

поднялся и залез на дерево, и вдруг корабль пристал вплотную, и с пего

сошли десять рабов, с которыми были заступы, и они пошли и, дойдя до

средины острова, разрыли землю и откопали опускную дверь и, подняв ее,

открыли вход в подземелье. После этого они вернулись на корабль, и пере-

несли оттуда хлеб, муку, масло, мед, скотину и утварь, необходимую для

жилья, и рабы до тех пор ходили на корабль и обратно, перенося с корабля

припасы и спускаясь вниз, пока по перенесли в яму все, что было на ко-

рабле. И после этого они сошли с корабля, неся с собою одежды что ни на

есть лучшие, и посреди них был старик, который прожил сколько прожил, и

судьба потрепала его, но пощадила. И он был точно мертвый и брошенный, в

голубой тряпке, которую продували ветры с запада и востока, как сказал о

нем поэт:

Потряс меня рок и как потряс-то!

Ведь року присуща мощь и сила.

Я раньше ходил, не утомляясь,

Теперь не хожу и утомлен я.

И рука старца была в руке прекрасного юноши, вылитого в форме красоты

и блеска и совершенства, так что его прелесть вошла в поговорку. И он

был подобен свежей ветке и чаровал все сердца своей красотой и все умы

похищал своей нежностью, как сказал о нем поэт, говоря:

Когда красу привели бы, чтоб с ним сравнить,

В смущенье бы опустила краса главу.

И если б ее спросили: Видала ли ты

Подобного то сказала б: Такого Нет!

И они до тех пор шли, госпожа моя, пока не пришли к двери, и все

спустились в подземелье и скрылись на час или больше, а потом поднялись

наверх рабы и старик, но юноша не поднялся с ними, и они опустили дверь,

как она была, и сошли на корабль и исчезли с моих глаз. И когда они уе-

хали, я спустился с дерева и, подойдя к месту, которое они завалили,

стал разрывать землю и переносить ее, и терпеливо трудился, пока не уб-

рал всю землю и не обнаружил дверь, и оказалось, что она деревянная, ши-

риной в камень мельничного жернова. И я поднял дверь, и под нею оказа-

лась каменная сводчатая лестница, и я удивился этому и спустился по

лестнице и, войдя до конца ее, увидел помещение, чистое и устланное все-

возможными коврами и шелковыми подстилками. И тот юноша сидел на высоком

седалище, опершись на круглую подушку, и в руках у него было опахало, и

перед ним стояли благовония и цветы, и он был один.

При виде меня лицо юноши пожелтело, а я приветствовал его и сказал:

Успокой свою душу и умерь свой страх: тебе не будет вреда! Я человек,

как и ты, и сын царя, и судьба привела меня к тебе, чтобы я развлек тебя

в твоем одиночестве. Какова твоя история и что с тобой произошло, что ты

поселился под землею один

Убедившись, что я из его породы, юноша обрадовался, и краска возвра-

тилась к нему, и он велел мне приблизиться, и сказал: О брат мой, моя

история удивительна!

Мой отец торговец драгоценными камнями, и у него есть товары и рабы и

невольники-торговцы, которые ездят для него на кораблях с товарами в са-

мые отдаленные страны, и у них есть караваны верблюдов и большие деньги.

Но мой отец никогда не имел ребенка, и однажды он увидел во сне, что у

него родился сын, но жизнь его будет короткой. И он проснулся, крича и

плача, а на следующую ночь моя мать понесла, и отец отметил время зача-

тия.

И дни ее беременности кончились, и она родила меня.

Мой отец обрадовался и устроил пиры и стал кормить бедных и нуждаю-

щихся, так как я был послан ему в конце его жизни. И он собрал звездоче-

тов и времяисчислителей и мудрецов того времени и знатоков рождений и

гороскопов, и они исследовали положение звезд в день моего рождения и

сказали отцу: Твой сын проживет пятнадцать лет к ему угрожают опаснос-

ти, но если он от них спасется, он будет жить долго. А причина его смер-

ти в том, что в Море Гибели есть магнитная гора, на которой стоит конь и

всадник из меди, а на груди всадника свинцовая доска.

И когда всадник упадет с коня, твой сын умрет, через пятьдесят дней

после этого, убийца его будет тот, кто собьет всадника: это царь, и зо-

вут его Аджиб ибн Хадыб .

И мой отец сильно огорчился. И он воспитывал меня наилучшим образом,

пока я не достиг пятнадцати лет, а десять дней тому назад до него дошла

весть, что всадник упал в море и что того, кто его сбросил, зовут Аджиб,

сын царя Хадьтба, и мой отец испугался, что я буду убит, и перевез меня

в это место. Вот моя история и причина моего одиночества .

И, услышав эту историю, я изумился и сказал про себя: Это все я сде-

лал! Но клянусь Аллахом, я никогда его не убью . О господин мой,

сказал я, да избавишься ты от болезни и гибели! Если захочет Аллах ве-

ликий, ты не увидишь заботы, огорчения и расстройства. Я буду жить у те-

бя и прислуживать тебе и потом возвращусь своей дорогой, после того как

пробуду с тобой эти дни .

И я просидел, беседуя с ним, до ночи, а потом я встал, зажег большую

свечу и заправил светильник, и мы сидели, поставив сначала кое-какую

еду. И мы поели, и я встал и поставил сладости, и мы лакомились и сиде-

ли, беседуя друг с другом, пока не прошла большая часть ночи. И юноша

лег, и я укрыл его и тоже лег, а наутро я поднялся и нагрел немного воды

и осторожно разбудил юношу, и когда он проснулся, я принес ему горячую

воду, и он вымыл лицо и сказал: Да воздается тебе за это благом, о юно-

ша! Клянусь Аллахом, когда я спасусь от того, что со мной, и от того,

чье имя Аджиб ибн Хадыб, я заставлю моего отца вознаградить тебя. Если

же я умру, мир тебе от меня .

Да не наступит день, когда тебя поразит зло, и да назначит Аллах мой

день раньше твоего дня! ответил я, а затем я подал кое-какой еды, и

мы поели, и я зажег ему куренья, и он надушился, а после этого я сделал

для него триктрак, и мы стали с ним играть. Потом мы поели сладкого и

играли до ночи, и я зажег свечи и подал ему и сидел, беседуя с ним, пока

от ночи осталось мало, и юноша лег, и я укрыл его и тоже лег. И так про-

должалось, о господин мой, дни и ночи, и в моем сердце возникла любовь к

юноше, и я забыл свою заботу и сказал в душе: Солгали звездочеты! Кля-

нусь Аллахом, я не убью его .

И я служил юноше и разделял его трапезы и беседовал с ним до истече-

ния тридцати девяти дней, а в ночь на сороковой день юноша обрадовался и

сказал: О брат мой, слава Аллаху, который спас меня от смерти, и это

случилось по твоему благовонию и по благословению твоего прихода. Я про-

шу Аллаха, чтобы он вознаградил тебя и твою землю. Но я хочу, о брат

мой, чтобы ты нагрел мне воды, я умоюсь и вымою себе тело . С любовью

и охотой , ответил я и нагрел ему воду в большом количестве и внес ее

к юноше и хорошо вымыл ему тело мукой волчьих бобов и натер его и прис-

луживал ему и переменил ему одежду и постлал для него высокую постель. И

юноша подошел и кинулся на постель и прилег после бани и сказал: О брат

мой, отрежь нам арбуза и полей его соком сахарного тростника .

И я вошел в кладовую и нашел хороший арбуз, который лежал на блюде. И

я заговорил с юношей и сказал ему: О господин мой, нет ли у тебя ножа

- Вот он, над моей головой, на той верхней полке , ответил юноша. И я

встал, торопясь, и взял нож, схватив его за конец, и стал спускаться на-

зад, и моя нога споткнулась, к я свалился на юношу с ножом в руке. И не-

медленно нож, сообразно тому, как было написано в безначальности, вон-

зился юноше в сердце, и он тотчас же умер.

И когда он закончил свой срок и я понял, что убил его, я испустил

громкий крик, стал бить себя по лицу и разорвал на себе одежду и воск-

ликнул: Поистине, мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся! О му-

сульмане, этому юноше осталось до истечения опасного срока в сорок дней,

о котором говорили звездочеты и мудрецы, только одна ночь, и предел жиз-

ни этого красавца должен был наступить от моей руки! О, если бы мне не

резать этого арбуза! Это поистине бедствие и печаль. Но пусть Аллах

свершает дело, которое решено!..

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Шестнадцатая ночь

Когда же настала шестнадцатая ночь, она сказала: Дошло до меня, о

счастливый царь, что Аджиб говорил женщине: И, убедившись, что я убил

его, я встал и поднялся по лестнице и насыпал обратно землю и окинул

глазами море и увидел корабль, рассекавший море и направлявшийся к бере-

гу. Я испугался и сказал: Сейчас они придут и найдут их дитя убитым и

узнают, что я убил его, и убьют меня несомненно! И, подойдя к высокому

дереву, я влез на него и закрылся его листьями, и не успел я усесться на

верхушке дерева, как появились рабы, и с ними появился тот дряхлый ста-

рик, отец юноши. И они подошли к тому месту и, сняв землю, нашли дверь и

спустились и увидели, что юноша лежит и его лицо сияет после бани, и

одет он в чистое платье и нож воткнут ему в грудь. И они закричали и

заплакали и стали бить себя по лицу и взывать о горе и бедствии, и ста-

рец на долгий час лишился сознания, и рабы подумали, что после своего

сына он не будет жить.

И они завернули юношу в его одежды и накинули на него шелковый плащ и

вышли к кораблю, и старец вышел позади них. И, увидав своего сына лежа-

щим, он упал на землю и посыпал голову прахом и бил себя по лицу и выр-

вал себе бороду. И он подумал о смерти своего сына и заплакал еще

сильнее и лишился чувств, и тогда один из рабов поднялся и принес кусок

шелковой материи, и старика положили на скамью и сели у него в головах,

и все это время я был на дереве над их головой и смотрел, что происхо-

дит, и мое сердце поседело прежде, чем стала седою моя голова, из-за за-

бот и печалей, перенесенных мною. И я произнес:

Велики блага тайные Аллаха,

Что скрыты от ума мужей разумных,

Как много дел тебе противны утром,

А вечером они приносят радость!

Как часто нам легко вслед за мученьем!

Так облегчи же грусть больного сердца!

О госпожа моя, старец все был без сознания, пока не приблизился за-

кат, а потом он очнулся, и, увидев своего сына, с которым случилось то,

чего он боялся, он стал бить себя по липу и по голове и произнес: Раз-

лукой с любимыми все сердце истерзано,

И слезы из глаз моих струятся потоками.

Далеко желание ушло, о печаль моя,

Что ныне придумаю Скажу что Что сделаю

О, если б не видел я ни разу возлюбленных!

Владыки мои, как быть Стеснились пути мои.

И как мне утешиться утехой, когда взыграл

Огонь страсти в душе моей и ярко пылает там

О, если бы с ними я искал своей гибели!

Меж мною и ими связь, которой нельзя порвать.

Аллахом молю тебя, доносчик, помягче будь!

И пусть единение меж нами продлится век.

Как было прекрасно нам, когда единил нас дом

И жили в блаженстве мы четой неразлучною,

Пока не сразила нас стрела расставания.

А кто может вынести стрелу расставания

Когда поразило те в любимом несчастие,

В едином во дни его, исполненном прелести,

Сказал я, а речь судьбы уж раньше промолвила:

О, если б, дитя мое, не кончился жизни срок!

Каким бы путем тебя мне ветре гать немедленно

Душой я бы выкупил тебя, если б приняли.

И если скажу он солнце, солнце заходит ведь.

А если скажу луна, луна ведь зашла уже.

О, грусть по тебе моя! О, горе от рока мне!

Нет жизни мне без тебя, так что ж развлечет меня

В тоске по тебе отец погиб твой; с тех пор как ты

Повергнут кончиною, стеснились пути мои.

И взоры завистников упали на пас в сей день.

Пусть тем же воздается им! Как скверны поступки их!

Он издал крик, от которого дух его расстался с телом, и рабы закрича-

ли: Увы, наш господин! и посыпали себе головы землей и еще сильнее

заплакали. И они положили своего господина на корабле рядом с сыном и,

распустив на судне паруса, скрылись с моих глаз, и тогда я слез с дерева

и спустился в подземелье и стал думать о юноше. И я увидел некоторые из

его вещей и произнес такое стихотворение:

Я таю в тоске, увидя слезы любимых,

На родине их потоками лью я слезы.

Прошу я того, кто с ними судил расстаться,

Чтоб мне даровал когда-нибудь он свидание .

Потом, о госпожа моя, я вышел из подземелья, и днем я ходил по остро-

ву, а ночью спускался в помещение, И я провел таким образом месяц, глядя

на тот конец острова, что лежал к западу. И всякий раз, как проходил

день, море становилось мельче, пока на западной стороне не стало мало

воды и прилив ее не прекратился. Когда же месяц прошел до конца, море с

тон стороны высохло, и я обрадовался и убедился в спасении. И войдя в

оставшуюся воду, я вышел на берег материка и нашел там кучи песку, в ко-

тором ноги верблюда погрузились бы по колено, и, укрепив свою душу, я

пересек эти пески и вдруг увидел огонь, блестевший издалека и пылавшие

ярким пламенем. И к направился к огню, надеясь найти облегчение, и про-

изнес:

Надеюсь, что, может быть, судьба повернет узду

И благо доставит мне, изменчиво время,

И помощь в надеждах даст и нужды свершит мои:

Ведь вечно случаются дела за делами .

Я пошел на огонь и, подойдя к нему, вдруг увидел, что это дворец, и

ворота его из желтой меди, и когда над ними засияло солнце, дворец зас-

ветился издали, и казалось, что это огонь. И я обрадовался, увидя его, и

сел напротив ворот; и не успел я усесться, как появилось десять юношей,

одетых в роскошные платья, и с ними глубокий старик, но только юноши бы-

ли кривые на правый глаз. Я подивился их виду и тому, что они одинаково

кривы, а юноши, увидя меня, пожелали мне мира и спросили меня, что со

мной и какова моя история. И я рассказал им, что мне выпало и какие

бедствия исполнились надо мной, и они изумились моему рассказу и взяли

меня и привели во дворец. Я увидел вокруг дворца десять лож, и на каждом

из них и постель и одеяло были голубые, а посреди них стояло небольшое

ложе, на котором, подобно остальным, все тоже было голубое. И когда мы

вошли, юноши поднялись на свои ложа, а старец взошел на то маленькое,

стоявшее посредине, и сказал: О юноша, живи в этом дворце и не спраши-

вай о том, что с нами и об отсутствии у нас глаза . Потом старец поднял-

ся и подал каждому еду в особом сосуде и питье в отдельном кубке и мне

также подал, а после этого они сидели и расспрашивали меня о моем поло-

жении, о том, что со мной случилось, и я им рассказывал, пока не прошла

большая часть ночи.

И тогда юноши сказали: О старец, не принесешь ли ты то, что нам наз-

начено Время уже пришло . С любовью и охотой , отвечал старец и,

поднявшись, вышел в кладовую во дворце и скрылся, и возвратился, неся на

голове десять блюд, каждое из которых было накрыто голубым покрывалом. И

он подал каждому из юношей блюдо, затем зажег десять свечей и поставил

на каждое блюдо по свечке, а после этого он снял покрывала, и под ними

оказался пепел, толченый уголь и сажа от котлов. И все юноши обнажили

руки и заплакали и застонали и вычернили себе лица и разорвали на себе

одежду и стали бить себя по лицу и ударять себя в грудь, говоря: Мы си-

дели развалившись, но болтливость нам навредила! И они продолжали это,

пока не приблизилось утро, и тогда старец поднялся и нагрел им воды, и

они вымыли себе лица и надели другие одежды, чем прежде.

И когда я увидел это, о госпожа моя, мой ум пропал, и мысли мои сму-

тились, и мое сердце обеспокоилось, и я Забыл о том, что со мной случи-

лось, и не был в состоянии молчать, а заговорил с ними и спросил их:

Зачем это, после того как мы веселились и устали Вы, слава великому

Аллаху, в полном уме, а такие дела творят только одержимые. Заклинаю вас

самым дорогим для вас, не расскажете ли вы мне, что с вами и почему вы

потеряли глаза и черните себе лица пеплом и сажей Но они обернулись и

сказали: О юноша, пусть не обманывает тебя твоя молодость! Откажись от

твоего вопроса . После этого они поднялись, и я поднялся с ними, и ста-

рец подал кое-какой еды, и когда мы поели и блюда были убраны, они про-

сидели, разговаривая, пока не приблизилась ночь.

И тогда старец поднялся и зажег свечи и светильники, и подана была

еда и питье, и, окончив есть, мы просидели За разговорами и застольной

беседой до полуночи, и юноши сказали старцу: Подай то, что нам назначе-

но, пришло время спать . И старец поднялся и принес подносы с черным

песком, и они сделали то же, что сделали в первую ночь.

И я прожил у них таким образом в течение месяца, и каждую ночь они

чернили себе лица пеплом и мыли их и меняли одежду, и я дивился этому, и

мое беспокойство до того увеличилось, что я отказался от еды и питья. И

я сказал им: О юноши, неужели вы не прекратите моей заботы и не расска-

жете, почему черните себе лица Но они ответили: Сокрытие нашей тайны

правильней . И я остался в недоуменье о их делах и отказывался от питья

и пищи.

Вы непременно должны мне рассказать о причине этого , сказал я им,

но они ответили: В этом будет для тебя горе, так как ты станешь подобен

нам . Это неизбежно должно быть, сказал я, а не то пустите меня,

я уеду от вас к моим родным и не стану смотреть на это. Ведь пословица

говорит: Быть вдали от вас лучше мне и прекрасней не видит глаз, не

печалится сердце .

Тогда они пошли и зарезали барана и ободрали его и сказали мне:

Возьми эту шкуру с собой, залезь в нее и зашей ее на себе. К тебе при-

летит птица, которую называют Рухх, и поднимет тебя и положит на гору, а

ты порви шкуру и выйди из пес, и тогда птица тебя испугается и улетит и

оставит тебя. Пройди полдня, и увидишь перед собою дворец, диковинный

видом; войди в него, и ты достиг того, чего хочешь, ибо потому, что мы

вошли в этот дворец, мы и черним себе лица и потеряли глаз. А если мы

станем тебе рассказывать, наш сказ затянется, так как с каждым из нас

случилась странная история, из-за которой был вырван правый глаз .

Я обрадовался этому, и они сделали со мной так, как сказали, и птица

понесла меня и опустилась со мной на гору, и я вышел из шкуры и шел, по-

ка не вошел во дворец, и вдруг вижу в нем сорок невольниц, подобных

лунам, смотрящий на которые не насытится. И, увидав меня, все они сказа-

ли: Приют тебе и уют! Добро пожаловать, о владыка наш, мы уже целый ме-

сяц ожидаем тебя! Слава же Аллаху, который привел к нам того, кто досто-

ин нас и кого мы достойны . Потом они посадили меня на высокое седалище

и сказали: От сего дня ты наш господин и судья над нами, а мы твои не-

вольницы и послушны тебе, приказывай нам по твоему усмотрению .

И я удивился всему этому, а девушки принесли мне еды, и я поел с ни-

ми, и они подали вино и собрались вокруг меня. И пятеро из них встали и

постлали циновку и расставили вокруг нее много цветов и плодов и закусок

и принесли к этому вино, и мы сели пить, и девушки взяли лютню и стали

петь под нее, и чаша и блюда заходили между нами. И меня охватила такая

радость, что я забыл о заботах жизни земной и воскликнул: Вот она, нас-

тоящая жизнь!

И я пробыл с ними, пока не пришло время сна, и они сказали мне:

Возьми, кого выберешь из нас, чтобы спать возле тебя . И я взял одну из

них, красивую лицом, с насурьмленными глазами и черными волосами и слег-

ка раскрытыми устами и сходящимися бровями, и она была совершенна по

красоте и походила на нежную ветвь или стебель базилики и ошеломляла и

смущала ум, подобно тому, как поэт сказал о ней:

Сравнили мы с меткою ее лишь по глупости,

И свойства сравнить ее нельзя с газеленком нам.

Откуда возьмет газель прекрасная стан ее,

Откуда напиток тот медовый Как чуден он!

И очи громадные, в любви смертоносные,

Влюбленных что в плен берут, убитых, измученных

Люблю я любимую любовью язычества!

Не диво, что любящий ведет как дитя себя.

И я повторил ей слова сказавшего:

На красу лишь вашу взирает око мое теперь,

И ничто другое в душе моей не проносится.

Госпожа моя, лишь о страсти к вам ныне думаю,

И влюбленным в вас и скончаюсь я, и воскресну вновь!

И я проспал с нею ночь, лучше которой не видел, а утром они меня све-

ли в баню и вымыли меня и одели в лучшие одежды и подали нам еду и на-

питки, и мы поели и попили, и чаши ходили между нами до ночи. А потом и

выбрал одну из них, красивую чертами и с нежными боками, как сказал о

ней поэт, говоря:

На персях возлюбленной я вижу шкатулки две

С печатью из мускуса мешаюг обнять они.

Стрелами очей своих она охраняет их,

И всех, кто враждебен им, стрелою разит она.

И я проспал с нею прекраснейшую ночь до утра, и, говоря кратко, о

госпожа моя, я провел у них в приятнейшей жизни целый год. А в начале

следующего года они сказали мне: О, если бы мы тебя не знали! Если ты

вас послушаешь, в этом будет твое благополучие . И они принялись пла-

кать, а я удивился и спросил их: Что случилось И они ответили: Мы

дочери царей, и мы здесь живем вместе уже много лет. Мы отлучаемся на

сорок дней и проводим год за едой, питьем, наслаждениями и удовольствия-

ми, а потом снова отлучаемся. Таков наш обычай, и мы опасаемся, что,

когда нас не будет, если ослушаешься нашего приказания. Вот мы отдаем

тебе ключи от дворца: в нем сорок сокровищниц; открой тридцать девять

дверей, но берегись открыть сороковую дверь, тогда ты расстанешься с

нами . Я не открою ее, если в этом разлука с вами , ответил я.

Тогда одна из девушек подошла и обняла меня и заплакала и произнесла:

Клянусь я, когда бы мы, расставшись, сошлись опять,

Судьбы б улыбнулось нам лицо всегда мрачное.

И если глаза мои могли б посмотреть на вас,

Судьбе извинил бы я грехи ее прошлые.

И произнесла еще:

Когда подошла она проститься, душа ее

В союзе была в тот день со страстью и нежностью.

И горько заплакала она свежим жемчугом,

Моя же слеза коралл, а все ожерелье ей .

И, увидев, что она плачет, я воскликнул: Клянусь Аллахом, я ни за

что не открою дверь! и простился с нею, и они вышли и улетели, и я

остался сидеть во дворце один.

Когда же подошел вечер, я открыл первый покой и вошел в него и увидал

там помещение, подобное раю, и в нем был сад с зеленеющими деревьями и

спелыми плодами, и птицы в нем перекликались и воды разливались. И мое

сердце возвеселилось, и я стал ходить между деревьями и вдыхать запах

цветов и слушать пение птиц, прославлявших единого, могучего; и я увидел

яблока всех оттенков, от алеющих до желтоватых, как сказал поэт:

Это яблоко как бы двух цветов одновременно:

Цвета щек любимых и цвета тех, кого мучит страсть.

И я взглянул на айву и вдохнул ее аромат, издевающийся над запахом

мускуса и амбры, и она была такова, как сказал поэт:

В айве заключаются для мира все радости,

И выше плодов она других, как известно.

По вкусу вино она, как мускус по запаху,

И цветом как золото, кругла же как месяц.

Потом я посмотрел на абрикос, подобный отшлифованному яхонту, красота

которого восхищает взор, а после того я вышел из этого покоя и запер

дверь сокровищницы, как было. А назавтра я открыл другую сокровищницу и,

войдя в нее, увидел обширную площадь, где были большие пальмы и бежал

поток, по краям которого стлались кусты роз, жасмина, майорана, душисто-

го шиповника, нарцисса и гвоздики. И ветры веяли над этими цветами, и

благоухание их разносилось направо и налево, и меня охватило полное бла-

женство.

Потом я вышел оттуда и запер дверь сокровищницы, как было, и после

этого я открыл дверь третьей сокровищницы и увидел там большую залу,

выстланною разноцветным мрамором, драгоценными самоцветами и роскошными

камнями, и в ней были клетки из райского дерева и сандала, в которых пе-

ли птицы: соловьи, голуби, дрозды, горлицы и певчие нубийки. И мое серд-

це возвеселилось от этого, и забота моя рассеялась, и я проспал в этом

месте до утра.

А потом я открыл дверь четвертой сокровищницы и очутился в большом

помещении, где было сорок кладовых с открытыми дверьми. И я вошел туда и

увидел жемчуга, яхонты, топазы, изумруды и драгоценные камни, которых не

описать языком, и мой ум был ошеломлен, и я воскликнул: Я думаю, что

таких вещей не найти и в казне какого-нибудь царя! И тогда мое сердце

возрадовалось, и забота моя прекратилась, и я воскликнул: Теперь я царь

своего века, и эти богатства, по милости Аллаха, у меня, и под моей

властью сорок девушек, у которых пет, кроме меня, никого .

И я не переставал ходить из помещения в помещение, пока не прошло

тридцать девять дней, и за это время я открыл все сокровищницы, кроме

той, куда мне запретили открывать дверь.

А мое сердце, о госпожа, было занято этой сокровищницей, которая была

последней из сорока, и сатана, на мое несчастье, судил мне ее открыть, и

у меня недостало терпения удержаться от этого (а до условного срока ос-

тавался лишь один день). И я подошел к упомянутой сокровищнице и открыл

дверь в нее и вошел и почувствовал благоухание, подобного которому ни-

когда не вдыхал. И этот запах опьянил мой ум, и я упал и пролежал в об-

мороке с час, а потом я укрепил свое сердце и вошел в сокровищницу и

увидел, что пол в ней усыпан шафраном, и нашел там золотые светильники и

цветы, распространяющие запах мускуса и амбры и пылавшие светом. И я

увидел две большие курильницы, каждая из которых была наполнена алоэ и

амброй с медом, так что помещение пропиталось их ароматом; и еще я уви-

дел, о госпожа, вороного коня, подобного мраку ночи, когда она стемнеет,

и перед ним была кормушка из белого хрусталя с очищенным кунжутом и дру-

гая, такая же, полная розовой воды с мускусом. И конь был оседлан и

взнуздан, и седло его было из червонного золота. И, увидя коня, я поди-

вился ему и сказал про себя: За этим непременно должно быть скрыто ве-

ликое дело!

И сатана сбил меня с пути, и я вывел коня и сел на него, но он не

тронулся с места, и я толкнул его ногой, но он не двинулся, и тогда я

взял плеть и ударил ею коня, и конь, почувствовав удар, заржал и издал

крик, подобный грохочущему грому, и, распахнув два крыла, полетел со

мной и скрылся на некоторое время от взоров в выси небес. Потом он опус-

тился со мною на крышу и сбросил меня и, хлестнув меня по лицу своим

хвостом, выбил мой правый глаз, который вытек мне на щеку.

И конь улетел от меня, а я спустился с крыши и нашел тех десять кри-

вых юношей, и они сказали мне: Ни простора тебе, ни уюта! И я ответил

им: Вот и я стал таким же, как вы; я хочу, чтобы вы дали мне блюдо с

сажей и я мог бы вычернить себе лицо, и позволили бы мне сидеть с вами .

- Клянемся Аллахом, ты не будешь сидеть у нас, уходи отсюда! отве-

чали они, и когда они меня прогнали, мое положение стеснилось, и я стал

размышлять о том, что протекло над моей головой.

И я вышел от них с печальным сердцем и плачущими глазами и говорил

украдкой: Я сидел развалившись, но болтливость мне повредила! И я об-

рил себе бороду и усы и пустился бродить по землям Аллаха, и Аллах пред-

начертал мне благополучие, пока я не прибыл в Багдад, в сегодняшний ве-

чер.

И я нашел этих двух, стоявших в недоумении, и поздоровался с ними и

сказал: Я чужеземец! И они ответили: Мы тоже чужеземцы! И нас сош-

лось трое календеров, кривых на правый глаз. Вот, о госпожа, причина,

почему я обрил подбородок и потерял глаз .

Пригладь свою голову и уходи! сказала женщина, но календер воск-

ликнул: Не уйду, пока не услышу рассказа вот этих! И после этого жен-

щина обратилась к халифу, Джафару и Масруру и сказала им: Расскажите

нам вашу историю!

И Джафар выступил вперед и повторил ей ту историю, которую рассказал

привратнице у входа, и, услышав его рассказ женщина сказала: Я дарю

вас друг другу .

И все вышли, и когда они оказались в переулке, халиф спросил календе-

ров: О люди, куда вы теперь направитесь, когда заря еще не заблистала

- Клянемся Аллахом, о господин наш, мы не знаем, куда пойти , отвеча-

ли они, и халиф сказал: Идите переночуйте у нас! И он сказал Джафару:

Возьми их и приведи ко мне завтра мы запишем то, что случилось . И

Джафар последовал приказанию халифа, а халиф поднялся к себе во дворец,

но сон не брал его в эту ночь, и когда наступило утро, он сел на престол

власти и, после того как явились вельможи царства, обратился к Джафару и

сказал: Приведи мне этих трех женщин, и сук, и календеров .

И Джафар встал и привел их пред лицо халифа, и женщины зашли за зана-

веску, и Джафар обратился к ним и сказал: Мы простили вас за милость,

которую вы оказали нам раньше, не зная нас, но теперь я вас осведомлю.

Вы перед лицом пятого халифа из потомков аль-Аббаса [36], Харуна ар-Раши-

да, брата Мусы-аль-Хади, сына аль-Махди-Мухаммеда, сына Абу-Джафа-

ра-аль-Мансура, сына Мухаммеда, и брата Ас-Саффаха, сына Мухаммеда.

Рассказывайте же ему одну только правду!