А именно, был человек из носильщиков, в городе Багдаде, и был он хо-

лостой. И вот однажды, в один из дней, когда стоял он на рынке, облоко-

тившись на свою корзину, вдруг останавливается возле него женщина, заку-

танная в шелковый мосульский изар [22] и в расшитых туфлях, отороченных

золотым шитьем, с развевающимися лентами. Она остановилась и подняла

свое покрывало, и из-под него показались глаза, ресницы и веки, а женщи-

на была нежна очертаниями и совершенна по красоте. И, обратившись к но-

сильщику, она сказала мягким и ясным голосом: Бери свою корзину и сле-

дуй за мной . И едва носильщик удостоверился в сказанном, как он поспеш-

но взял корзину и воскликнул: О день счастья, о день помощи! и сле-

довал за женщиной, пока она не остановилась у ворот одного дома и не

постучала в ворота. Какой-то христианин спустился вниз, и она дала ему

динар и взяла у него бутылку оливкового цвета и, положив ее в корзину,

сказала: Неси и следуй за мной!

Клянусь Аллахом, вот день благословенный, день счастливого успеха!

- воскликнул носильщик и понес корзину за женщиной. А она остановилась у

лавки зеленщика и купила у него сирийских яблок, турецкой айвы, персиков

из Омана, жасмина, дамасских кувшинок, осенних огурцов, египетских лимо-

нов, султанийских апельсинов и благовонной мирты, и хенны, и ромашки,

анемонов, фиалок, гранат и душистого шиповника, и все это она положила в

корзину носильщика и сказала: Неси!

И носильщик понес за ней следом, а она остановилась возле лавки мяс-

ника и сказала: Отрежь десять ритлей [23] мяса . Оп отрезал ей, и она

заплатила ему и, завернув мясо в лист банана, положила его в корзину и

сказала: Неси, носильщик! И носильщик понес вслед за нею. А потом жен-

щина подошла и остановилась у лавки бакалейщика и взяла у него очищенных

фисташек, что для Закуски, и тихамского изюма и очищенного миндаля и

сказала носильщику: Неси и следуй за мной!

И носильщик понес корзину и последовал за девушкой, а она останови-

лась у лавки торговца сладостями и купила поднос, на который наложила

всего, что было у него: плетеных пирожных и пряженцев, начиненных муску-

сом, и пастилы, и пряников с лимоном, и марципанов, и гребешков Зейнаб,

и пальцев, и глотков кади, и всякого рода сладостей, которыми она напол-

нила поднос, а поднос положила в корзину. И носильщик сказал ей: Если

бы ты дала мне знать, я привел бы с собою осленка, чтобы нагрузить на

него эти припасы . И женщина улыбнулась и, ударив его рукой по затылку,

сказала: Ускорь шаг и не разговаривай много! Твоя плата тебе достанет-

ся, если захочет Аллах великий .

И женщина остановилась возле москательщика и взяла у него воду десяти

сортов: розовую воду, померанцевую, сок кувшинок и ивовый сок, и еще

взяла две головы сахару и обрызгиватель с розовой водой с мускусом, и

крупинки ладана, и алоэ, и амбру, и мускус, и александрийских свечей, и

все это она положила в корзину и сказала: Возьми твою корзину и следуй

за мной! И носильщик взял корзину и пошел за женщиной.

Женщина подошла к красивому дому с широким двором перед ним, высоко

построенному, с высившимися колоннами, а ворота его с двумя створами из

черного дерева были выложены полосками из червонного золота. Она остано-

вилась у ворот и, откинув с лица покрывало, постучала тихим стуком, а

носильщик сиял позади нее и непрестанно размышлял о ее красоте и прелес-

ти. Вдруг ворота отворились, и распахнулись оба створа, и носильщик

взглянул, кто открыл ей ворота, и видит высокая ростом, с выпуклой

грудью, красивая, прелестная, блестящая и совершенная, стройная и сораз-

мерная, с сияющим лбом и румяным лицом, с глазами, напоминающими серн и

газелей, и бровями, подобными луку новой луны в шабан [24]. Ее щеки были

как анемоны, и рот как соломонова печать [25], и алые губки как коралл, и

зубки как стройно нанизанный жемчуг или цветы ромашки, а шея как у газе-

ли, и грудь словно мраморный бассейн с сосками точно гранат, и прекрас-

ный живот, и пупок, вмещающий унцию орехового масла, как сказал о ней

поэт:

Посмотри на солнце дворцов роскошных и месяц их,

На цветок лаванды и дивный блеск красоты его!

Не увидит глаз столь прекрасного единения

С белым черного, как лило ее и цвет локонов.

И, лицом румяна, красой своей говорит она

О своем прозванье, хоть свойств прекрасных в нем нет се.

Изгибается, и смеюсь я громко над бедрами,

Изумляясь им, но готов я слезы над станом лить.

И когда носильщик взглянул на нее, его ум и сердце были похищены, и

корзина чуть не упала с его головы. Я в жизни не видал дня, благосло-

веннее этого! воскликнул он, а женщина-привратница сказала покупав-

шей: Входи и сними тяжесть с этого бедного носильщика! И покупавшая

вошла, а за нею привратница и носильщик, и они пошли и достигли простор-

ного двора с колоннадой, с пристройками, сводами, беседками и скамьями,

чуланами и кладовыми, над которыми были опущены занавеси, а посреди дво-

ра был большой водоем, полный воды, и в нем челнок. А на возвышении было

ложе из можжевельника, выложенное драгоценными камнями, над которым был

опущен полог из красного атласа с жемчужными застежками величиной с орех

и больше, и из-за него показалась молодая женщина сияющей внешности и

приятного вида, с дивными чертами и луноликая, с глазами чарующими, осе-

ненными изогнутым луком бровей. Ее стан походил на букву алиф [26], и ды-

хание ее благоухало амброй, и коралловые уста ее были сладостны, и лицо

ее своим светом смущало сияющее солнце. Она была словно одна из вышних

звезд или купол, возведенный из золота, или арабский курдюк, или же не-

веста, с которого сняли покрывало, как сказал о ней поэт:

Смеясь, она как будто являет нам

Нить жемчуга, иль ряд градин, иль ромашек;

И прядь волос, как мрак ночной, спущена,

И блеск ее сиянье утра смущает.

И третья женщина поднялась с ложа и не спеша подошла к сестрам и ска-

зала: Чего вы стоите Спустите тяжесть с головы этого бедного носильщи-

ка! И покупавшая зашла спереди, а привратница сзади, и третья помогла

им. И они сняли корзину с носильщика и вынули то, что было в корзине, и

разложили все по местам и дали носильщику два динара и сказали: Отправ-

ляйся, носильщик! Но тот смотрел на девушек, таких красивых и прекрас-

ных, каких он еще не видел, а между тем у них не было мужчин. Он глядел

на напитки, плоды и благовония и прочес, что было у них, и, удивленный

до крайности, медлил уходить. Что с тобой, почему же ты не идешь

спросила его женщина. Ты как будто находишь плату слишком малой И,

обратившись к своей сестре, она сказала ей: Дай ему еще динар .

Но носильщик воскликнул: О госпожа, я не нахожу, что мне заплатили

мало, и моя плата не составит и двух дирхемов, но мое сердце и ум заняты

вами: как это вы здесь одни, и возле вас нет мужчин, и никто вас не раз-

влекает. Вы знаете, что минарет не стоит иначе, как на четырех подпорах,

а у вас нет четвертого. Женщинам хорошо играть лишь с мужчинами, ведь

сказано:

Не видеть четыре тут для радости собраны:

И лютня, и арфа здесь, и цитра, и флейта.

Четыре цветка тому вполне соответствуют:

Гвоздика, и анемон, и мирта, и роза.

Четыре нужны еще, чтоб было прекрасно все:

Вино, и цветущий сад, динар, и любимый.

А вас трое, и вам нужен четвертый, который был бы мужем разумным,

проницательным и острым, и хранителем тайн .

И когда девушки услышали слова носильщика, который им понравились,

они засмеялись и сказали: Кто же будет для нас таким Мы девушки и бо-

имся доверить тайну тому, кто не сохранит ее. Мы читали в каких-то пре-

даниях, что сказал ибн ас-Сумам:

Храни свою тайну, ее не вверяй;

Доверивший тайну тем губит ее.

Ведь если ты сам свои тайны в груди

Не сможешь вместить, как вместить их другим

Об этом же сказал, и отлично сказал, Абу-Новас [27]

Кто людям поведает тайну свою

Достоин тот знака позора на лбу .

Услышав эти слова, носильщик воскликнул: Клянусь вашей жизнью, я че-

ловек разумный и достойный доверия, и я читал книги и изучал летописи. Я

проявляю хорошее и скрываю скверное, ведь поэт говорит:

Лишь тот может тайну скрыть, кто верен останется,

И тайна сокрытою у лучших лишь будет;

Я тайну в груди храню как в доме с запорами,

К которым потерян ключ, а дверь за печатью .

Услышав столь искусно нанизанные стихи, девушки сказали носильщику:

Ты знаешь, что мы потратили на трапезу много денег; есть ли у тебя

что-нибудь, чтобы возместить нам Мы не позволим тебе сидеть у нас и

стать нашим сотрапезником и глядеть на наши светлые и прекрасные лица,

пока ты не заплатишь сколько-нибудь денег. Разве не слышал ты пословицу:

Любовь без гроша не стоит и зернышка А привратница добавила: Есть у

тебя что-нибудь, о мой любимый, тогда ты сам что-нибудь, а нет у тебя

ничего, и иди без ничего . О сестрицы, сказала тогда покупавшая,

- отстаньте от него. Клянусь Аллахом, он сегодня ничем не погрешил перед

нами, и будь тут другой, он не был бы с нами так терпелив. Что с него ни

придется, я заплачу за него . И носильщик обрадовался и поцеловал землю

и поблагодарил, и тогда та, что была на ложе, сказала: Клянусь Аллахом,

мы оставим тебя сидеть у нас только с одним условием: чтобы ты не спра-

шивал о том, что тебя не касается; а станешь болтать лишнее, так будешь

бит . Я согласен, о госпожа, отвечал носильщик. На голове и на

глазах! Вот я уже без языка .

И покупавшая встала и, затянув пояс, расставила кружки и процедила

вино. Она расположила зелень около кувшина и принесла все, что было нуж-

но, а потом поставила вино и села вместе с сестрами, а носильщик сел

между ними и думал, что он во сне. Потом она взяла флягу с вином и, на-

полнив первый кубок, выпила его, а за ним второй и третий, а потом на-

полнила и подала носильщику и произнесла:

Пей во здравье, радостью наслаждаясь!

Вот напиток, что болезни излечит .

А носильщик взял чашу в руку и поклонился и поблагодарил и произнес:

Не должно нам кубок пить иначе, как с верными,

Чей род благородно чист и к предкам возводится.

С ветрами сравню вино: над садом летя, несут

Они благовоние, над трупами вонь одну.

И еще произнес:

Вино ты бери из рук газели изнеженной,

Что парностью свойств тебе и она подойдет.

Потом носильщик поцеловал женщинам руки и выпил, и опьянел, и зака-

чался, и сказал:

Кровь любую запретно пить по закону,

Кроме крови лозы одной винограда.

Напои же, о лань, меня и отдам я

К богатство, и жизнь мою, и наследство .

После этого женщина наполнила чашу и подала ее средней сестре, а та

взяла чашу у нее из рук и поблагодарила и выпила, а затем наполнила чашу

и подала ее той, что лежала на ложе, а после того она налила другую чашу

и протянула ее носильщику, который поцеловал перед ней землю и поблаго-

дарил и выпил и произнес слова поэта:

Дай же, дай, молю Аллахом,

Мне вино ты в чашах полных!

Дай мне чашу его выпить,

Это, право, вода жизни!

Потом он подошел к госпоже жилища и сказал: О госпожа моя, я твой

раб, и невольник, и слуга! и произнес:

Здесь раб у дверей стоит, один из рабов твоих;

Щедроты и милости твои всегда помнит он.

Войти ли, красавица, ему, чтоб он видеть мог

Твою красоту Клянусь любовью, останусь я!

И она сказала: Будь спокоен, пей на здоровье, да пойдешь ты по пути

благоденствия! И носильщик взял чашу и, поцеловав руку девушки, произ-

нес:

И подал ей древнее, ланитам подобное,

И чистое; блеск его как утро сияет.

К губам поднося его, смеясь, она молвила:

Ланиты людей в питье ты людям подносишь .

И молвил в ответ я: Пей то слезы мои, и кровь

Их красными сделала; сварили их вздохи .

А она, в ответ ему, сказала такой стих:

Коль плакал по мне, мой друг, ты кровью, так дай сюда,

Дай выпить ее скорей! Тебе повинуюсь!

И женщина взяла чашу и выпила ее и сошла с ложа к своей сестре, и они

не переставали (и носильщик меж ними) пить, плясать и смеяться и петь и

произносить стихи и строфы, и носильщик стал с ними возиться, цело-

ваться, и кусаться, и гладил, и щипал, и хватал, и повесничал, а они

одна его покормит, другая ударит, та даст пощечину, а эта поднесет ему

цветы. И он проводил с ними время приятнейшим образом и сидел словно в

раю среди большеглазых гурий.

И так продолжалось, пока вино не заиграло в их головах и умах; и ког-

да напиток взял власть над ними, привратница встала и сняла одежды и,

оставшись обнаженной, распустила волосы покровом и бросилась в водоем.

Она стала играть в воде и плескалась и плевалась и, набрав воды в рот,

обрызгала носильщика, а потом она вымыла свои члены и то, что между бед-

рами и, выйдя из воды, бросилась носильщику на колени и сказала: О гос-

подин мой, о мой любимый, как называется вот это и показала на свой

фардж. Твоя матка , отвечал носильщик, но она воскликнула: Ой, и те-

бе не стыдно и, взяв его за шею, надавала ему подзатыльников. И но-

сильщик сказал: Твой фардж , но она еще раз ударила его по затылку и

воскликнула: Ай, ай, как гадко! Тебе не стыдно Твой кусе! воск-

ликнул носильщик, но женщина сказала: Ой, и тебе не совестно за твою

честь и ударила его рукой. Твоя оса! закричал носильщик, и стар-

шая принялась бить его, приговаривая: Не говори так! И всякий раз как

носильщик говорил какое-нибудь название, они прибавляли ему ударов, так

что затылок его растаял от затрещин, и его сделали посмешищем. Как же

это, по-вашему, называется взмолился он наконец, и привратница ска-

зала: Базилика храбреца! И тогда носильщик воскликнул: Слава Аллаху

за спасение! Хорошо, о базилика храбреца!

Потом они пустили чашу в круг, и вторая женщина встала и, сняв с себя

одежды, бросилась носильщику на колени и спросила, указывая на свой

хирр: О свет глаз моих, как это называется Твой фардж , сказал

он, но она воскликнула: Как тебе не гадко и дала ему затрещину, от

которой зазвенело все в помещении. Ой, ой, как ты не стыдишься

Базилика храбреца! закричал носильщик, но она воскликнула: Нет!

и удары и затрещины посыпались ему на затылок, а он говорил: Твоя мат-

ка, твой кусе, твой фардж, твоя срамота! но они отвечали. Нет, нет!

- Базилика храбреца! опять закричал носильщик, и все три так засмея-

лись, что опрокинулись навзничь. И они снова стали бить его по шее и

сказали: Нет, это не так называется! Как же это называется, о сест-

рицы воскликнул он, и девушка сказала: Очищенный кунжут! Затем она

надела свою одежду, и они сели беседовать, и носильщик охал от боли в

шее и плечах.

И чаша ходила между ними некоторое время, и потом старшая среди них,

красавица, поднялась и сняла с себя одежды, и тогда носильщик схватился

реками за шею, потер ее и воскликнул: Моя шея и плечи потерпят еще на

пути Аллаха! К женщина обнажилась и бросилась в водоем, и нырнула, и

поиграла, и вымылась, а носильщик смотрел на нее обнаженную, похожую на

отрезок месяца, с лицом подобным луне, когда она появляется, и утру,

когда оно засияет. Он взглянул на ее стан и грудь и на тяжкие и подраги-

вающие бедра, и она была нагая, как создал ее господь, и носильщик воск-

ликнул: Ах! ах! и произнес, обращаясь к ней:

Когда бы тебя сравнил я с веткой зеленою,

Взвалил бы на сердце я и горе и тяжесть.

Ведь ветку находим мы прекрасней одетою,

Тебя же находим мы прекрасней нагою .

И, услышав эти стихи, женщина вышла из водоема и, подойдя к носильщи-

ку, села ему на колени и сказала, указывая на свой фардж: О господин

мой, как это называется Базилика храбреца , ответил носильщик, но

она сказала: Ай! ай! И он вскричал: Очищенный кунжут! , но она воск-

ликнула: Ох! Твоя матка , сказал тогда носильщик, но женщина

вскричала: Ой, ой, не стыдно тебе и ударила его по затылку. И вся-

кий раз, как он говорил ей: Это называется так-то , она била его и

отвечала: Нет! нет! пока, наконец, он не спросил: О сестрица, как

же это называется Хан Абу-Мансура , отвечала она, и носильщик

воскликнул: Слава Аллаху за спасение, ха, ха, о хан Абу-Мансура!

И женщина встала и надела свои одежды, и они вновь принялись за преж-

нее, и чаши некоторое время ходили между ними, а потом носильщик поднял-

ся и, сняв с себя одежду, сошел в водоем, и они увидели его плывущим в

воде. Он вымыл у себя под бородой и под мышками и там, где вымыли женщи-

ны, а потом вышел и бросился на колени их госпожи, закинув руки на коле-

ни привратницы, а ноги на колени покупавшей припасы. И он показал на

свой зебб и спросил: О госпожи мои, как это называется и все так

засмеялись его словам, что упали навзничь, и одна из них сказала: Твой

зебб , но он ответил:

Нет! и укусил каждую из них по разу. Твой айр , сказали они,

но он ответил: Нет! и по разу обнял их

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Десятая ночь

Когда же настала десятая ночь, сестра ее Дуньязада сказала ей: До-

кончи нам твой рассказ .

И Шахразада ответила: С любовью и охотой. Дошло до меня, о счастли-

вый царь, что они, не переставая, говорили носильщику: Твой айр, твой

зебб, твой кол , а носильщик целовал, кусал, и обнимал, пока его сердце

не насытилось ими, а они смеялись и, птенец, спросили его: Как же это

называется, о брат наш Вы не знаете имени этого воскликнул он,

и они сказали: Нет , и тогда он ответил: Это всесокрушающий мул, что

пасется на базилике храбреца и кормится очищенным кунжутом и ночует в

хане Абу-Мансура!

Девушки так засмеялись, что опрокинулись навзничь, а затем они снова

принялись беседовать, и это продолжалось, пока не подошла ночь. И тогда

они сказали носильщику: Во имя Аллаха, о господин, встань, надень баш-

маки и отправляйся! Покажи нам ширину твоих плеч . По носильщик восклик-

нул: Клянусь Аллахом, мне легче, чтобы вышел мой дух, чем самому уйти

от вас! Давайте доведем ночь до дня, а завтра каждый из нас пойдет своей

дорогой . И тогда та, что делала покупки, сказала: Заклинаю вас жизнью,

оставьте его спать у нас, мы над ним посмеемся! Кто доживет до того,

чтобы еще раз встретиться с таким, как он Он ведь весельчак и остряк!

И они сказали: Ты проведешь у нас ночь с условием, что подчинишься

власти и не станешь спрашивать ни о чем, что бы ты ни увидел, и о причи-

не этого . Хорошо , ответил носильщик, и они сказали: Встань,

прочти, что написано на дверях .

Носильщик поднялся и увидел на двери надпись золотыми чернилами: Кто

станет говорить о том, что его не касается, услышит то, что ему не пон-

равится. И тогда он воскликнул: Будьте свидетелями, что я не стану го-

ворить о том, что меня не касается! После этого покупавшая встала и

приготовила ему еду, и они поели и потом зажгли свечи и светильники и

подсыпали в них амбру и алоэ. Они сидели и пили, вспоминая любимых, а

потом пересели на другое мест о и поставили свежие плоды и напитки и

продолжали есть и пить, беседовать, закусывать, смеяться и повесничать.

Но вдруг постучали в дверь, и одна из женщин пошла к двери, а затем вер-

нулась и сказала: Паше веселье стало полным сегодня вечером . А что

такое спросили ее, и она ответила: У двери три чужеземца, кален-

деры [28], с выбритыми подбородками, головами и бровями, и все трое кривы

на правый глаз, а это удивительное совпадение. Они похожи на возвратив-

шихся из путешествия. Они прибыли в Багдад и впервые вступили в каш го-

род. А получали в дверь они потому, что не нашли места, где провести

ночь, и подумали: Может быть, хозяин этого дома даст нам ключ от стойла

или хижины, где мы сегодня переночуем . Их застиг вечер, а они чужест-

ранцы и не Знают никого, у кого бы приютиться. О сестрицы, у них у всех

смешной вид И она до тех пор подлаживалась к сестрам, пока те не

сказали: Пусть их входят, но поставь им условие, чтоб они не говорили о

том, что их не касается, а не то услышат то, что им не понравится!

И женщина обрадовалась и пошла и вернулась, и с нею трое кривых, с

обритыми подбородками и усами. Они поздоровались и поклонились и отошли

назад, а женщины поднялись им навстречу и приветствовали их и поздравили

с благополучием и посадили их. И календеры увидели нарядное помещение и

чисто убранную трапезу, уставленную зеленью, горящими свечами и дымящи-

мися курильницами и закусками и плодами и вином, и трех невинных деву-

шек, и воскликнули вместе: Клянемся Аллахом, хорошо! Потом они оберну-

лись к носильщику и нашли, что он весел, устал и пьян, и, увидев его,

они сочли его одним из своих же и сказали: Он календер, как и мы, он

чужестранец или кочевник . И когда носильщик услышал эти слова, он встал

и, вперив в них взор, воскликнул: Сидите и не болтайте! Разве вы не

прочли то, что на двери Вы вовсе не факиры! [29] Вы пришли к нам и рас-

пускаете о нас языки! И календеры ответили: Просим прощения у Аллаха,

о факир! Паши головы перед тобою . Женщины засмеялись и, поднявшись, по-

мирили календеров с носильщиком и подали календерам еду. И те поели и

сидели беседуя, и привратница поила их, и чаша ходила между ними, и но-

сильщик сказал календерам: А вы, о братья, нет ли у вас какойнибудь ис-

тории или диковинки, чтобы рассказать нам И жар разлился по ним, и они

потребовали музыкальные инструменты, и привратница принесла им бубен,

лютню и персидскую арфу, и календеры встали и настроили инструменты, и

один из них взял бубен, другой лютню, а третий арфу, и они начали играть

и петь, а девушки закричали так, что поднялся большой шум. И когда они

так развлекались, вдруг постучали в дверь, и привратница встала, чтобы

посмотреть, кто у двери.

А в дверь постучали потому, о царь, говорила Шахразада, что в эту

ночь халиф Харун ар-Рашид [30] вышел пройтись и послушать, не произошло

ли чего-нибудь нового, вместе со своим везирем Джафаром и Масруром, па-

лачом его мести (а халиф имел обычай переодеваться в одежды купцов). И

когда они вышли этой ночью и пересекли город, их путь пришелся мимо это-

го дома, и они услышали музыку и пение, и халиф сказал Джафару: Я хочу

войти в этот дом и услышать эти голоса и увидеть их обладателей . О

повелитель правоверных, сказал Джафар, это люди, которых забрал

хмель, и я боюсь, что нас постигнет от них зло . Я непременно войду

туда! сказал халиф, и я хочу, чтобы ты придумал, как нам войти к

ним . И Джафар отвечал: Слушаю и повинуюсь! Потом Джафар подошел и по-

стучал в дверь, и привратница вышла и открыла дверь, и Джафар выступил

вперед, облобызал землю и сказал: О госпожа, мы купцы из Табарии [31].

Мы в Багдаде уже десять дней, и мы продали свои товары, а стоим мы в ха-

не купцов. И один купец пригласил нас сегодня вечером, и мы пошли к не-

му, и он предложил нам поесть, и мы поели, а потом мы некоторое время с

ним беседовали, и он разрешил нам удалиться. И мы, чужеземцы, вышли

ночью и сбились с дороги к хану, где мы стоим, и может быть, вы будете

милостивы и позволите войти к вам сегодня ночью и переночевать, а вам

будет небесная награда . Привратница посмотрела на пришедших, которые

были одеты как купцы и имели почтенный вид, и, войдя к своим сестрам,

передала рассказ Джафара, и они опечалились и сказали ей: Пусть вой-

дут .

Тогда она вернулась и открыла им дверь, и они спросили: Входить нам

с твоего разрешения Входи те , сказала привратница, и халиф с

Джафаром и Масруром вошли, и когда девушки увидели их, они поднялись им

навстречу и посадили их и оказали им почтение и сказали: Простор и уют

гостям, но у нас есть для вас условие . Какое же спросили они, и

девушки ответили: Не говорите о том, что вас не касается, а не то услы-

шите то, что вам не понравится . И они ответили им: Хорошо! Потом они

сели пить и беседовать, и халиф посмотрел на трех календеров и увидел,

что они кривые на правый глаз и изумился этому, а взглянув на девушек,

столь красивых и прекрасных, он пришел в недоумение и удивился. Затем

начались беседы и разговоры, и халифу сказали: Пей! , но он ответил: Я

намереваюсь совершить паломничество [32]. И тогда привратница встала и,

принеся скатерть, шитую золотом, поставила на нее фарфоровую кружку, в

которую влила ивового соку и положила туда ложку снегу и кусок сахару, и

халиф поблагодарил ее и сказал про себя: Клянусь Аллахом, я непременно

вознагражу ее завтра за ее благой поступок!

И они занялись беседой, и, когда вино взяло власть, госпожа дома

встала и поклонилась им, а потом взяла за руку ту, что делала покупки, и

сказала: О сестрицы, исполним наш долг , и сестры ответили: Хорошо!

И тогда привратница встала, прибрала помещение, выбросила очистки, пере-

менила куренья и вытерла середину покоя. Она посадила календеров на

скамью у возвышения, а халифа, Джафара и Масрура на скамью на другом

конце покоя, а потом крикнула носильщику: Как ничтожна твоя любовь! Ты

ведь не чужой, а из обитателей дома! И носильщик встал и сказал, затя-

нув пояс: Что тебе нужно И она ответила ему: Стой на месте! Потом

поднялась та, что делала покупки, и поставила посреди покоя скамеечку, а

затем она открыла чуланчик и сказала носильщику: Помоги мне! И но-

сильщик увидал двух черных сук, на шее у которых были цепи, и женщина

сказала ему: Возьми их , и носильщик взял сук и вышел с ними на сере-

дину помещения.

Тогда хозяйка дома встала и, обнажив руки до локтя, взяла бич и ска-

зала носильщику: Выведи одну из этих сук! И носильщик вывел суку, таща

ее на цепи, и она плакала и головой тянулась по направлению к женщине, а

та принялась бить ее по голове, и сука кричала, а женщина била ее, пока

у нее не устали руки. И тогда она бросила бич и, прижав суку к груди,

вытерла ей слезы и поцеловала ее в голову, а затем она сказала носильщи-

ку: Возьми ее и подай вторую . И носильщик привел, и женщина сделала с

ней то же, что с первой.

Сердце халифа обеспокоилось, и его грудь стеснилась, и ему не терпе-

лось узнать, в чем дело с этими двумя суками. И он подмигнул Джафару, но

тот повернулся к нему и знаком сказал: Молчи!

Затем госпожа жилища обратилась к привратнице и сказала ей: Вставай

и исполни то, что тебе надлежит , и та ответила: Хорошо! Потом она

поднялась на ложе (а оно было из можжевельника, выложенное полосками зо-

лота и серебра) и сказала привратнице и той, что делала покупки: Подай-

те, что есть у вас! И привратница поднялась и села возле нее, а та, что

закупала приправы вошла в одно из помещений и вышла, неся чехол из атла-

са с зелеными лентами и двумя солнцами из золота, и, остановившись перед

госпожой жилища, она распустила чехол и вынула оттуда лютню для пения.

Она настроила струны и подтянула колки и, наладив лютню как следует,

произнесла такие стихи:

Ты цель моя и желанье

И близость к вам, любимые,

В ней вечное блаженство,

А даль от вас огонь.

Безумен я из-за вас же,

И в вас влюблен все время я,

И если вас люблю я,

Позора нет на мне.

Слетели с меня покровы,

Как только я влюбился в вас;

Любовь всегда покровы

Срывает со стыдом.

Оделся я в изнуренье

И ясно не виновен я,

И сердце только вами

В любви и смущено.

Ты, изливаясь, слезы,

И тайна всем ясна моя,

Известны стали тайны

Благодаря слезам.

Лечите мои недуги:

Ведь вы лекарство и болезнь.

А затем женщина воскликнула: Ради Аллаха, сестрица, исполни свой

долг передо мной и подойди ко мне! И та, что делала покупки, ответила:

С любовью и охотой! Она взяла лютню, прислонила ее к груди и, ущипнув

струны пальцами, произнесла:

На разлуку вам жалуясь, что мы скажем

А когда до тоски дойдем где же путь наш

Иль пошлем мы гонца за нас с изъяснением

По не может излить гонец жалоб страсти.

Иль стерпеть нам Но будет жить ведь влюбленный,

Потерявший любимого, лишь немного.

Будет жить он в тоске одной и печали,

И ланиты зальет свои он слезами.

О, сокрытый от глаз моих и ушедший,

По живущий в душе моей неизменно!

Тебя встречу ль И помнишь ли ты обет мой.

Что продлится, пока текут эти годы

Иль забыл ты, вдали, уже о влюбленном,

Что довольно уж слез пролил, изнуренный

Ах! И если сведет любовь нас обоих,

Будут длиться упреки наши немало .

И, услышав вторую касыду, госпожа жилища закричала: Клянусь Аллахом,

хорошо! и, опустив руку, разорвала свои одежды, как в первый раз, и

упала на землю без памяти. А покупавшая встала и брызнула на нее водой и

надела на нее вторую одежду, и тогда она поднялась и села и сказала сво-

ей сестре, которая закупала припасы: Прибавь мне и уплати мой долг спо-

лна. Осталась только эта мелодия :

И покупавшая взяла лютню и произнесла такие стихи:

До каких же пор отдален ты будешь и гроб со мной

Не довольно ль слез пролилось моих до сей поры

До каких же пор ты продлишь разлуку умышленно

Коль завистнику ты добра желал исцелился он.

Коль коварный рок справедлив бы был ко влюбленному,

Никогда б ночей он не знал без сна, страстью мучимый.

Пожалей меня; я измучена твоей грубостью;

Не пора ль тебе, повелитель мой, благосклонней стать

О убийца мой! Расскажу кому о любви своей

Как обманут тот, кто печалится, коль любовь мала!

Моя страсть все больше, и слез моих все сильнее ток,

И разлуки дни, что текут, сменяясь, так тянутся!

Правоверные! За влюбленного отомстите вы,

Друга бдения. Уж терпенья стан опустел совсем.

Дозволяет ли, о желанный мой, то любви закон,

Чтоб далек был я, а другой высок в единенья стал

И могу ли я наслаждаться миром вблизи него

О, доколь любимый стараться будет терзать меня

И когда женщина услышала третью касыду, она вскрикнула, и разорвала

свою одежду, и упала на землю без памяти в третий раз, и опять стали

видны следы ударов бичами. И календеры воскликнули: Чтобы нам не вхо-

дить в этот дом и переночевать на свалке! Наша трапеза расстроена тем,

от чего разрывается сердце . И халиф обратился к ним и спросил: Почему

это и они сказали: Наше сердце смущено этим делом . Разве мы не

из этого дома спросил халиф. Нет, отвечали они, мы увидели это

место только сейчас . И халиф удивился и воскликнул: Но тот человек,

что подле вас, знает их дело! Он мигнул носильщику, и того спросили об

этом, и носильщик сказал: Клянусь Аллахом, все мы в любви одинаковы! Я

вырос в Багдаде, но в жизни не входил в этот дом до сегодняшнего дня, и

мое пребывание у них диво . Мы считали, клянемся Аллахом, что ты

принадлежишь к ним, а теперь видим, что ты такой же, как мы , сказали

они. И халиф вскричал: Нас семеро мужчин, а их трое женщин, и у них нет

четвертого! Спросите их, что с ними, и если они не ответят по доброй во-

ле, то ответят насильно . И все согласились с этим, но Джафар сказал:

Не таково мое мнение! Оставьте их мы у них гости, и они поставили нам

условие, и мы его приняли, как вы знаете. Предпочтительней молчать об

этом деле. Ночи осталось уже немного, и каждый из нас пойдет своею доро-

гою . Он мигнул халифу и сказал ему: Осталось не больше часу, а Завтра

ты их призовешь пред лицо свое и спросишь их . Но халиф поднял голову и

закричал гневно: Мне не терпится больше. Пусть календеры их спросят!

Мое мнение не таково , сказал Джафар. И они стали друг с другом пере-

говариваться о том, кто же спросит женщин раньше, и они, наконец, сказа-

ли: Носильщик!

Тут госпожа жилища спросила их: О люди, о чем вы шепчетесь И но-

сильщик поднялся и сказал: О госпожа моя, эти люди хотели бы, чтобы ты

рассказала им историю собак: в чем дело, отчего ты их мучаешь, а потом

плачешь и целуешь их, и рассказала бы также о твоей сестре, и почему ее

били бичами, как мужчину Вот их вопросы к тебе .

И женщина, госпожа жилища, спросила гостей: Правда ли то, что он го-

ворит про вас И все отвечали: Да , кроме Джафара, который промол-

чал. И когда женщина услышала их слова, она воскликнула: Поистине, о

гости, вы обидели меня великой обидой! Ведь мы раньше условились с вами,

что те, кто станут говорить о том, что их не касается, услышат то, что

им не понравится! Недостаточно вам, что мы ввели вас в наш дом и накор-

мили нашей пищей Но вина не на вас, вина на том, кто привел вас к нам .

Затем она обнажила руки, ударила три раза об пол и воскликнула: Поторо-

питесь!

Вдруг открылась дверь чулана, и оттуда вышли семь рабов с обнаженными

мечами в руках. Скрутите этих многоречивых и привяжите их друг к дру-

гу! воскликнула она. И рабы сделали это и сказали: О почтенная гос-

пожа, прикажи нам снять с них головы . Дайте им ненадолго отсрочку,

пока я спрошу их, кто они, прежде чем им собьют головы , сказала жен-

щина.

И носильщик воскликнул: О покров Аллаха! О госпожа моя, не убивай

меня по вине других! Все они погрешили и сделали преступление, кроме ме-

ня. Клянусь Аллахом, наша ночь была бы хороша, если бы мы избежали этих

календеров, которые, войди они в населенный город, превратили бы его в

развалины. Ведь говорит же поэт:

Прекрасно прощенье от властных всегда,

Особенно тем, кто защиты лишен.

Прошу я во имя взаимной любви:

Одних за Других ты не вздумай убить .

И когда носильщик кончил говорить, женщина засмеялась И Шахразаду

застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала одиннадцатая ночь, она сказала: Дошло до меня, о

счастливый царь, что женщина засмеялась от гнева и, обратившись ко всем,

сказала: Расскажите мне свою историю, вашей жизни остался только час.

Если бы вы не были знатными и вельможами своего народа или судьями, вы,

наверно, не осмелились бы на это .

Горе тебе, о Джафар, сказал тогда халиф, осведоми ее о нас, а

иначе мы будем убиты по ошибке. И говори с ней получше, или нас постиг-

нет несчастье! “Это лишь часть того, что ты заслуживаешь , отвечал

Джафар. И халиф закричал на него: Для шуток свое время, а для дела

свое!

А между тем женщина подошла к календерам и спросила их: Вы братья

- и они ответили: Нет, клянемся Аллахом, мы только факиры и чужеземцы .

Ты родился кривым спросила она одного из них, и он ответил:

Нет, клянусь Аллахом! Со мной случились изумительная история и диковин-

ное дело, и у меня вырвали глаз, и моя повесть такова, что, будь она на-

писана иглами в уголках глаза, она стала бы назиданием для поучающихся .

И она спросила второго и третьего, и они ответили то же, что первый, и

сказали: Клянемся Аллахом, о госпожа, все мы из разных стран, и мы сы-

новья царей и правителей над землями и рабами . И тогда она обратилась к

ним и сказала: Пусть каждый из вас расскажет нам свою историю и причину

своего прихода к нам, а потом пригладит голову и отправится своей доро-

гой .

И носильщик выступил первым и сказал: О госпожа моя, я носильщик,

меня нагрузила эта закупщица и пошла со мной от дома виноторговца к лав-

ке мясника, а от лавки мясника к торговцу плодами, а от него к бакалей-

щику, а от бакалейщика к продавцу сладостей и москательщику, от них же

сюда, и у меня случилось с вами то, что случилось. И вот весь мой расс-

каз, и конец! И женщина засмеялась и сказала: Пригладь свою голову и

иди! И носильщик воскликнул: Но уйду, пока не услышу рассказов моих

товарищей!