Закрыть
Закрыть

Голубая Катя

Рейтинг:
1 vote, average: 2.00 out of 51 vote, average: 2.00 out of 51 vote, average: 2.00 out of 51 vote, average: 2.00 out of 51 vote, average: 2.00 out of 5 ( проголосовало:1)
  • Размер:
  • 16
  • Шрифт:
  • Читать
Голубая Катя

 Теперь, когда я вспоминаю об этом, мне всё кажется пустяком. Но тогда я здорово переживал и считал себя предателем. Хуже нет, когда ты сам себя считаешь предателем.

 Но лучше я расскажу всё по порядку.

 Значит, мы жили с сестрой в одной комнате. Сначала это была моя комната, но, когда Катька подросла, её подселили ко мне. Конечно, мне это не понравилось. Ведь она была младше меня на целых пять лет.

 — Только попробуй что-нибудь тронь у меня! — сказал я. — Сразу вылетишь.

 — Я не трону, — прошептала Катька.

 Она стояла на пороге моей комнаты, прижимая к груди куклу.

 — Этого ещё не хватало! — сказал я. — Здесь не детский сад.

 Я думал, Катька начнёт меня уговаривать, чтобы я впустил её с куклой, но она молча убежала.

 — Как тебе не стыдно! — сказала мама. — Видишь, она к тебе тянется. Она тебя любит, а ты…

 Я недовольно хмыкнул. Я не переносил нежностей.

 — Честное слово, Вадик, я ничего не трону. — Катька вернулась уже без куклы. — Честное-пречестное.

 — Я тебе не Вадик, — сказал я, — а Вадим.

 До этого дня я мало её замечал, зато теперь стал аккуратно придираться: искал повод, чтобы от неё избавиться.

 Но она была тише воды ниже травы: не таскала моих книг, не трогала тетрадей. Ни разу не прикоснулась к коллекции марок!

 Стыдно признаться, но я подглядывал за ней.

 Как-то я вернулся из школы раньше обычного, подкрался к дверям нашей комнаты и увидел около моего стола Катьку и её дружка Яшу.

 Вот-вот они должны были нарушить мой запрет, вот-вот чья-нибудь рука, Катькина или Яшина, должна была протянуться к моему столу. И я с криком «А-а-а, попались, голубчики!» готов был ворваться в комнату.

 Но Катька вовремя спохватилась и отвела Яшу в свой угол.

 — Ты ничего не трогай, — сказала она строго. — Вадик не разрешает.

 — А почему? — удивился Яша.

 — Это не твоего ума дело, — ответила Катька. — Лучше поиграем в кубики.

 — В кубики надоело, — сказал Яша.

 — Ну тогда давай в вопросы и ответы.

 — Давай, — согласился Яша.

 — Кто самый сильный из всех мальчишек? — спросила Катька.

 — Вадька, — привычно ответил Яша.

 — Сколько раз я тебе говорила, что не Вадька, а Вадим! — возмутилась Катька.

 — Ты сама называешь его так, — возразил Яша.

 — Так то я. Он мой брат, — ответила Катька и спросила: — А кто быстрее всех бегает в нашем дворе?

 — Вадим, — выдавил Яша.

 — Когда мы вырастем, то будем вместе путешествовать.

 — А где вы будете путешествовать? — спросил Яша.

 — Сначала мы поедем в Южную Америку, — сказала Катя. — В эти… в леса, которые называются «джунгли».

 — Там дикие звери, — сказал Яша.

 — Да, — тихо и мечтательно ответила Катька. — Там тигры, леопарды и гремучие змеи. Но мы с Вадиком ничего не будем бояться.

 

 * * *

 

 Собственно, эта история началась, когда мы вернулись с дачи.

 В тот год Катька должна была идти в первый класс, и поэтому мы вернулись в город раньше обычного. Надо было успеть подготовить её к школе.

 Только мы приехали с дачи и разгрузили вещи и мама тут же впопыхах убежала на работу, как в дверь позвонили. Я открыл и остолбенел. Думал, мама вернулась, а передо мной — Свиридова. Моя одноклассница.

 Она раньше никогда не заходила, хотя жила в нашем подъезде.

 — Здравствуйте, — сказала Свиридова.

 Она здорово изменилась, загорела и выросла.

 — Привет, — ответил я.

 — К вам можно?

 — Конечно, — ответил я.

 Мы прошли в комнату, и Свиридова села в кресло, положив ногу на ногу.

 — Я видела из окна, как вы приехали, — сказала Свиридова. — И решила зайти к тебе. Никто из наших ещё не вернулся.

 Тут в комнату вошла Катька, поздоровалась, выразительно прошептала:

 — Вадик! — и показала глазами.

 Я посмотрел, и мне стало нехорошо.

 В самом центре комнаты стоял Катькин горшок. Я загородил его и подтянул слегка ногой к дивану. А в горшке лежали какие-то драгоценные камни, которые Катька привезла с дачи. И они грохнули.

 Свиридова посмотрела на мои ноги, но, по-моему, горшка не увидела.

 — Нина, а ты где была? — спросила Катька елейным голоском у Свиридовой. Видно, она решила её отвлечь.

 — В пионерском лагере, — ответила Свиридова. — Жалко, что тебя с нами не было, Вадик.

 А я в это время снова двинул горшок к дивану, но не рассчитал: горшок перевернулся, камни посыпались на пол, а моя нога угодила прямо в горшок.

 Свиридова громко рассмеялась, и я тоже начал хохотать и ударил по горшку, как по футбольному мячу.

 Свиридова совсем закатилась, и Катька тоже начала смеяться. А я на неё разозлился. Её горшок, а она ещё смеётся.

 — Вот что, горшечница, — сказал я Катьке, — бери сей предмет и выкатывайся.

 Катька вся сжалась, но не уходила.

 Теперь это стыдно вспоминать. А тогда я так разозлился, что схватил этот проклятый горшок, стал совать его Катьке в руки и кричал:

 — Возьми, возьми и проваливай!

 У Катьки задрожали губы, но она сдержалась, не заплакала, взяла у меня горшок и вышла из комнаты.

 Свиридова после этого тут же ушла, и я остался один.

 Не знаю, сколько я так сидел, но, когда вышел из комнаты, Катьки дома не было. Сначала я решил, что она спряталась, и я позвал её, притворяясь, что ничего такого особенного не случилось:

 — Кать, отзовись, а то влетит!

 Никто не ответил. В квартире было тихо.

 Я вышел на лестничную площадку и снова несколько раз окликнул Катьку. Никакого ответа.

 Выбежал во двор и спросил у старушек, которые там сидели, не видели ли они Катьку. Они ответили, что не видели.

 Побежал обратно домой, ругая её на ходу: «Ну, попадись мне только, мелюзга, я тебе покажу!» Я всё ещё сам себя обманывал, что ничего особенного не произошло.

 Когда я ехал в лифте, то подумал, что сейчас увижу её около наших дверей. Зажмурил глаза, думаю: «Открою, когда Катька меня окликнет». Лифт остановился, но Катьки не было.

 Походил по комнате, выглянул в окно, покричал её. «Подумаешь, какая обидчивая, даже пошутить нельзя». Тут мне стало легче: оказывается, я не по злобе на неё кричал, а просто шутил. А она, глупая, не поняла.

 Прошёл час. Катька не возвращалась.

 Снова выскочил во двор. Обегал все закоулки, бегал, как загнанная лошадь, не переводя дыхания. Наконец наскочил на Яшу.

 — А где Катька? — спросил я.

 — Не знаю, — неохотно ответил Яша и как-то странно покрутил головой.

 — А чего ты головой крутишь?

 — Это от волнения, — сказал Яша.

 — От волнения? — От страха у меня ноги задрожали. — Где Катька, я спрашиваю?

 — Ушла, — прошептал Яша.

 — Куда? — спросил я.

 — Обиделась она на тебя, — сказал Яша.

 — Подумаешь, какая недотрога! — закричал я. — А когда я её в коляске катал, она не обижалась? А когда я её на спине таскал, не обижалась?

 — Не знаю, — ответил Яша. — Только она совсем ушла.

 — А в какую сторону? — спросил я.

 — Не знаю, — неуверенно ответил Яша.

 — Яша, — сказал я. — Это не та тайна, которую надо сохранять.

 Я боялся, что он не поймёт моих слов, но он понял, что я был прав.

 — В ту сторону, — ответил Яша, — где магазин «Детский мир».

 Я бросился на улицу, но, не добежав до ворот, вернулся. Надо было срочно позвонить маме, а мамин телефон на работе был, как назло, занят.

 И тут раздался звонок в дверь.

 Открыл дверь и вижу: стоит моя Катька живёхонькая. Её чужая женщина привела. Я от радости даже «спасибо» ей не сказал.

 — Это ваша, такая голубая? — спросила женщина.

 У Катьки в косах были голубые ленты, она поэтому и назвала её голубой.

 — Моя, — ответил я.

 Раньше я никогда не называл Катьку «моей».

 — Не твоя, — ответила Катька, — а мамина и папина.

 Женщина ушла, а у меня вдруг к горлу подступил комок, и я заревел.

 — Дура! — кричал я сквозь слёзы. — Несчастная дура, дура, дура!

 А она взяла свою куклу и стала её переодевать. Она стояла ко мне спиной, и я видел её тоненькую шею и несчастные хвостики-косички и ревел белугой.

 С этого дня Катька перестала меня замечать. Я пробовал к ней подлизываться, шутил, спрашивал, бывало: «А кто самый сильный среди наших мальчишек?»

 Но она только упрямо поджимала губы и ничего не отвечала. Утром первого сентября Катьку одели в новую форму. По-моему, она была красавицей. Я улыбнулся ей и подмигнул. Жалкая улыбочка у меня вышла.

 В это время мама вдруг сказала:

 — Вадик, придётся тебе проводить Катю в школу.

 Я пробурчал что-то неясное в ответ, дожидаясь, что Катька сейчас откажется от такого предложения. Но Катька молчала. Я поднял на неё глаза. Она смотрела на меня строго, по-взрослому, исподлобья, но молчала.

 И тогда я небрежной походочкой пошёл к выходу, открыл двери и оглянулся. Катька шла следом.

 Так мы и вышли во двор: впереди я, позади она.

 Банты у неё в косах были невероятных размеров. Ну и пусть их! Я теперь готов был простить ей всё на свете: и банты, и куклы. Я даже готов был подарить ей свою коллекцию марок.

 — Вадик! — крикнула мама из окна. — Возьми Катю за руку.

 «Боже мой, — подумал я, — бедная мама, она не знает, что её милая Катенька одна целых три часа прогуливалась по городу. Хорошо, что мир не без добрых людей, а то неизвестно, сколько бы нам пришлось её искать».

 «Это ваша, такая голубая?» — спросила та женщина.

 Голубая Катька. Смешно.

 А если я её сейчас возьму за руку, она, пожалуй, ущипнёт меня, а то и укусит.

 Я стоял ещё задравши голову кверху, когда почувствовал в своей руке Катькину тёплую ладошку.

Тексты взяты из открытых элетронных источников и опубликованы на сайте исключительно в ознакомительных целях не для коммерческого использования.
Использование материалов сайта возможно исключительно с активной обратной ссылкой на сайт https://babylib.ru
Права на тексты принадлежат только их правообладателям.
© 2010 - 2016 https://babylib.ru