Закрыть
Закрыть

Друзья

Рейтинг:
1 vote, average: 5.00 out of 51 vote, average: 5.00 out of 51 vote, average: 5.00 out of 51 vote, average: 5.00 out of 51 vote, average: 5.00 out of 5 ( проголосовало:1)
  • Размер:
  • 16
  • Шрифт:
  • Читать

 Лёня Савченко и Гриша Михневич учились в одном классе, сидели за одной партой и жили на одной квартире. В школе все говорили, что их водой не разольёшь. И это в самом деле было так.

 Если на улице, играя в снежки, Гриша чувствовал себя побеждённым, то на помощь он звал Лёню. И наоборот, Лёня, который учился слабее Гриши, за помощью обращался также только к другу. Гриша никогда не отказывался, а только тряс Лёню за чуб и приговаривал:

 — Эх ты, голова — два уха!

 Лёня вырывался из рук друга и незло грозил:

 — Пусти, а то как тресну!..

 — А ну, давай поборемся, кто кого одолеет… — молодцевато выдвигал вперёд плечо Гриша.

 Лёня не хотел поддаваться.

 Мальчики начинали бороться и, подпрыгивая, словно два петуха, силились перехитрить друг дружку, подставить ножку и положить, как настоящие борцы, на обе лопатки. Незлые тумаки, понятно, не шли в счёт. Они доставались и победителю, и побеждённому.

 Ссора, та ссора, которая обычно так унижает людей, произошла между друзьями совсем неожиданно.

 В характере Гриши Михневича, которому учёба давалась без особенных трудностей, была одна плохая черта. Он был уверен, что отличные отметки заслуженно украшают только его дневник, а всем остальным ученикам они ставятся просто так, неизвестно за что…

 Всё произошло в субботу, после раздачи контрольных по алгебре. Словно в насмешку, на этот раз почти половина класса получила пятёрки, а ему, Грише Михневичу, лучшему ученику школы, поставили какую-то несчастную четвёрку! И за что? За один пропущенный знак!..

 Пятёрку получил и Лёня Савченко.

 Не в силах скрыть своего разочарования, Гриша взял Ленину тетрадь и, насмешливо разглядывая её, громко, чтобы услышал учитель, сказал:

 — Интересно получается: кто списал, у того пятёрка, а кто сам решал…

 — А кто у тебя списывал? — вскипел Лёня.

 — Ты списывал, — с независимым видом сказал Гриша. — Ты же прошлый раз в таком уравнении с двумя неизвестными сделал ошибку…

 — Прошлый раз сделал, а на этот раз выучил и не сделал!

 Тут вмешался учитель и прервал их спор.

 А после уроков, когда Гриша и Лёня шли домой, в соседнюю деревню, учились они в местечке и жили на квартире, — тот спор дал себя знать снова.

 Ребята торопились засветло миновать густой, дремучий лес. Неделю назад отец Лёни встретил тут волчью стаю.

 Гриша шёл впереди. Лёня, который летом упал с груши и сломал ногу, прихрамывал с палочкой сзади. Идти было трудно. Выла и заметала дорогу метель. Уже смеркалось, а до леса оставался ещё добрый отрезок нелёгкого пути.

 — Давай отдохнём немного, я не могу так быстро идти, — сказал Лёня.

 Гриша сделал вид, что не услышал, и даже не замедлил шага.

 — Давай отдохнём, у меня нога болит, — громче повторил Лёня.

 — Дома отдохнёшь, — не останавливаясь и не оглядываясь, буркнул Гриша.

 — До дома ещё далеко.

 — Так что ж, мы из-за твоей ноги в лесу будем ночевать?

 — Ну и можешь идти…

 Прежде, бывало, если кто-нибудь из ребят уставал или поправлял обувь, другой обязательно ждал его, потому что знал: лучшая опора и помощь в пути товарищ.

 Лёня бросил портфель на снег, сел на него и вытянул больную ногу.

 Впереди, в седой вьюге, едва заметна была фигура друга.

 Лёня долго не сидел.

 Как только отошла нога, он встал и, опираясь на палку, двинулся дальше. Фигура Гриши уже еле-еле виднелась вдали. Вскоре она и совсем исчезла. Впереди чернел только лес.

 Мальчик оглянулся. Непонятно откуда взялся страх. Вспомнилась волчья стая, от которой едва спасся отец. И, возможно, вряд ли бы спасся, если б не спички и солома в санях. Невольно Лёня пощупал свои карманы и вспомнил: спички и смоляки, которые дала им в дорогу хозяйка квартиры, остались у Гриши в портфеле.

 Скорей догнать его! Или лучше крикнуть, чтобы подождал… Лёня прибавил шагу, но так и не крикнул. Зачем? Гриша будет потом в школе нос задирать и всем хвастаться, что Лёня без него и домой дойти не мог.

 А Гриша шёл себе впереди. Он не видел, как садился отдыхать Лёня. Он думал, что Лёня идёт сзади и не хочет говорить с ним, потому что считает себя обиженным. Оборачиваться и самому начинать разговор Грише не хотелось. Вновь вспомнилась Ленина пятёрка, и снова недоброе чувство овладело Гришей. «Подумаешь, отличник нашёлся. Больше, чем на тройку, не вытянул бы, если б не списал…»

 Правда, Гриша не был твёрдо убеждён, что Лёня списывал… Но он никак не мог примириться со своей четвёркой и Лёниной пятёркой по алгебре.

 Зайдя глубже в лес, Гриша всё же решил оглянуться. Ему стало страшно идти одному лесом в такую пургу. Он постоял, подождал немного. Лёни не было видно. Тогда Гриша решил вернуться и пойти другу навстречу: видно, и правда у него сильно болела нога, если он так отстал… Уже совсем стемнело. И вдруг мальчика охватил страх. Было так страшно, что у Гриши не хватило мужества крикнуть, позвать друга… Куда он девался? Может, вернулся в местечко, на квартиру? Надо скорей бежать домой и рассказать обо всём, что случилось. Да, да. Скорей домой!

 И Гриша побежал.

 …Через лес шли две дороги. Одна к деревне, где жили ребята, другая к болоту, где стояли стога соседнего колхоза. Впотьмах легко было перепутать дороги, и Лёня, усталый и обиженный, не заметил, как повернул направо, к болоту…

 

 * * *

 

 В тот вечер тётя Настя, Ленина мать, просеивала через сито муку. Отец сидел на скамеечке, подшивал валенки.

 — И надо же, как метёт и крутит — свету белого не видать, — ссыпая просеянную муку, озабоченно проговорила мать.

 — Пора пришла, вот метёт и крутит. Летом не будет мести, — отозвался Игнат.

 — Хотя б Лёня не надумал в такое ненастье идти…

 — Не должен, я говорил, чтоб не ходил…

 В сенях у дверей послышался шорох. Видно, шёл кто-то чужой, потому что не мог найти скобу. Настя отворила дверь, и порог переступила соседка.

 — Добрый вечер вам, — поздоровалась она. — А я никак скобу не найду.

 — И не говорите: я и сама иногда с полчаса стою под дверями, поддакнула хозяйка.

 — Что это вы, пироги надумали печь? — спросила у Насти соседка.

 — Да вот дети пристали: испеки да испеки. Хочу тесто поставить.

 — Оно-то так, — торопливо согласилась соседка и с каким-то неестественным интересом спросила: — А где же это ваш Лёня, разве не пришёл ещё?

 — Нет. Куда он пойдёт в такое ненастье? В то воскресенье я наказал им и своему, и вашему, — чтоб сидели в квартире и не выходили… — ответил Игнат.

 — Боже мой! — вдруг теряя прежний тон, испуганно всплеснула руками соседка. — А мой же Гришка пришёл и говорит, что ваш Лёня в дороге отстал… Я и побежала узнать, дома ли он.

 Настя так и выпустила из рук сито.

 — Где же он, мой сыночек?! И почему же это они не вместе шли?

 — Не знаю, что у них там стряслось, только мой очень грустный пришёл. Ничего даже в рот не взял.

 — А люди мои! Одевайся, Игнат, да беги скорей на конюшню, езжай искать!..

 Игнат проехал лес и, так и не встретив Лёню, решил, что хлопцы в дороге, наверное, поссорились, а может, даже и подрались и Лёня вернулся назад. Он скорей погнал коня… Въехал в местечко. Тревожно постучал в двери дома, где квартировали ребята. На стук вышла хозяйка и, взволнованная расспросами Игната, путаясь, стала рассказывать, что Лёня и Гриша сразу же после уроков вместе пошли домой. Она говорила им, чтобы переночевали, но они не послушались.

 Тогда Игнат подумал, что Лёня, наверно, сбился с дороги и свернул на болото. От этой мысли его бросило в жар: болото ещё хорошо не замёрзло и местами можно было провалиться.

 Конь устал и уже не мог бежать, но Игнат всё погонял его и погонял. Вот наконец и болото. Вот уже зачернели стога.

 — Лёнька-а! — позвал сквозь метель и темень ночи Игнат. — Сынок!

 — О-ок! — глухо отозвалась ему ночь.

 — Лёнька-a! Лёня-a! — звал отец.

 — А-а! — тонким голосом откликнулся ему кто-то издалека.

 — Сынок! Лёня! — сильней закричал Игнат.

 — Я ту-ут! — всё так же тонко долетело из темноты.

 Игнат погнал коня на голос.

 — Лёня-a! Лёня-а!..

 …Скорчившись, Лёня сидел под стогом весь мокрый. Случилось как раз то, чего боялся Игнат: долго блуждая по болоту, мальчик провалился в незамёрзшую трясину и, насилу выбравшись из неё, еле добрался до стога.

 Отец сбросил с себя кожух, закутал в него Лёню и снова скорей погнал коня.

 — Подержись ещё, сынок. Сейчас будем дома.

 Растёртый спиртом и завёрнутый в суконные платки и одеяла, под утро Лёня начал трястись от холода и бредить. Начиналось то, чего так трудно было избежать: воспаление лёгких.

 

 * * *

 

 Однажды утром в воскресенье, когда Лёня уже выздоравливал, в сенях послышалось несмелое топтание, потом двери отворились, и вошёл Гриша Михневич. Смущённый, со свёртком в руках, он долго обметал у порога валенки, никак не осмеливаясь ни поздороваться, ни пройти дальше.

 — Ну, хватит уже, проходи, а то валенки порвёшь, — не очень приветливо встретила мальчика Ленина мать.

 — Я, тётя, к вам… Можно?

 — А почему же нельзя? Давно ли ты не вылазил от нас, а сейчас такой деликатный стал, даже разрешения спрашиваешь…

 Над Гришей сжалился Игнат.

 — Проходи, брат, — приободрил он мальчика. — Раздевайся да расскажи Лёне, какие вы там уроки прошли без него.

 — Я принёс… я покажу, — немного осмелев, подошёл к столу Гриша.

 Почему-то не осмеливаясь приблизиться к Лёне, он издалека обратился к нему:

 — Я вот тебе, Лёня, принёс… Моя мама прислала… — И положив на стол свёрток, он достал из него несколько яблок и маленький кувшинчик. — Это мама тебе липового мёда прислала. Говорят, здорово помогает, если с горячим чаем пить…

 — Смотри, какой ты сейчас хороший стал, — снова не сдержалась мать Лёни.

 Но отец перебил её:

 — Что было, то быльём поросло. Всё прошло, и нечего вспоминать… Проходи, брат, поближе к Лёне да рассказывай.

 — Я сейчас, — пододвигая к Лёниной кровати стул, охотно пообещал Гриша. — Я всё принёс, всё покажу…

 Лёня смотрел на Гришу счастливыми глазами. Ребята давно не виделись, давно не учили вместе уроков, не дурачились.

 — Садись сюда, на кровать. — Лёне показалось, что так они будут ближе друг к дружке. — И всё рассказывай…

 — Расскажу! Всё расскажу.

 Поняв, что он помилован, Гриша пересел на кровать к Лёне.

 — Прежде всего скажу тебе, брат: ну и дал тогда мне отец взбучку!.. — с видом самого счастливого человека на свете похвалился Гриша.

 — За что? — не понял Лёня.

 — За что, за что?.. Заслужил, вот и получил… А классному я сам всё рассказал… Всё, как было.

 — Ну, это ты уже совершенно напрасно сделал…

 — Не напрасно! Я тогда хотел даже, чтобы меня из школы исключили.

 — Вот дурак!

 — Дурак, да не потому… Ну что, начнём с геометрии?

 — Давай с геометрии.

Тексты взяты из открытых элетронных источников и опубликованы на сайте исключительно в ознакомительных целях не для коммерческого использования.
Использование материалов сайта возможно исключительно с активной обратной ссылкой на сайт https://babylib.ru
Права на тексты принадлежат только их правообладателям.
© 2010 - 2016 https://babylib.ru