Когда же настала сто двадцать девятая ночь, она сказала: Дошло до

меня, о счастливый царь, что везирь Дандан рассказывал Дауаль-Макану:

И, услышав историю юноши, Тадж-аль-Мулук крайне удивился, и в его серд-

це вспыхнули огни, когда он услышал о прелести Ситт Дунья и узнал, что

она вышивает газелей, и его охватила великая страсть и любовь.

Клянусь Аллахом, сказал он юноше, с тобою случилось дело, подоб-

ного которому не случилось ни с кем, кроме тебя, но тебе дана жизнь, и

ты должен ее прожить. Я хочу тебя спросить о чем-то . О чем спро-

сил Азиз. И Тадж-аль-Мулук молвил: Расскажи мне, как ты увидел ту жен-

щину, которая сделала эту газель . О владыка, сказал Азиз, я при-

шел к ней хитростью, и вот какою: когда я вступил с караваном в ее го-

род, я уходил и гулял по садам а там было много деревьев, и сторож

этих садов был великий старик, далеко зашедший в годах. Я спросил его:

О старец, чей это сад И сторож сказал мне: Он принадлежит царской

дочери Ситт Дунья, и мы находимся под ее дворцом. Когда она хочет погу-

лять, она открывает потайную дверь и гуляет в саду и нюхает запах цве-

тов . Сделай милость, позволь мне посидеть в этом саду, пока она не

придет и не пройдет мимо быть может, мне посчастливится разок взгля-

нуть на нее попросил я. И старец молвил: В этом нет беды . И когда

он сказал мне это, я дал ему немножко денег и сказал: Купи нам чего-ни-

будь поесть .

И он взял деньги, довольный, и, открыв ворота, вошел и ввел меня

вместе с собою, и мы пошли и шли до тех пор, пока не пришли в приятное

место, и старик сказал мне: Посиди здесь, а я схожу и вернусь к тебе и

принесу немного плодов .

И он оставил меня и ушел, и некоторое время его не было, а потом он

вернулся с жареным ягненком, и мы ели, пока не насытились, а мое сердце

желало увидеть эту девушку. И когда мы сидели так, дверь вдруг распахну-

лась, и старик сказал мне: Вставай, спрячься . И я поднялся и спрятал-

ся, и вдруг черный евнух просунул голову в калитку и спросил: Эй ста-

рик, есть с тобою кто-нибудь Нет , отвечал старик. Запри ворота

в сад , сказал тогда евнух, и старец запер ворота сада, и вдруг Ситт

Дунья появилась из потайной двери, и когда я увидел ее, я подумал, что

луна взошла на горизонте и засияла. И я смотрел на нее некоторое время и

почувствовал стремление к ней, подобное стремлению жаждущего к воде, а

немного спустя она заперла дверь и ушла. И тогда я вышел из сада и нап-

равился домой, и я знал, что мне не достичь ее и что я не из ее мужчин,

особенно раз я стал как женщина и у меня нет принадлежности мужчин. Она

царская дочь, а я купец, откуда же мне достичь такой, как она, или еще

кого-нибудь

И когда мои товарищи собрались, я тоже собрался и поехал с ними. А

они направлялись в этот город, и когда мы достигли здешних мест и встре-

тились с тобою, ты спросил меня и я рассказал тебе. Вот моя повесть и

то, что со мной случилось, и конец .

И когда Тадж-аль-Мулук услышал эти речи, его ум и мысли охватила лю-

бовь к Ситт Дунья, и он не знал, что ему делать. Он поднялся и сел на

коня и, взяв Азиза с собою, вернулся в город своего отца, и отвел Азизу

дочь и отправил ему туда все, что нужно из еды, питья и одеяний и, поки-

нув его, удалился в свой дворец, и слезы бежали по его щекам, так как

слух заменяет лицезрение и встречу. И Тадж-аль-Мулук оставался в таком

состоянии, пока его отец не вошел к нему, и он увидел, что царевич изме-

нился в лице и стал худ телом и глаза его плачут. И царь понял, что его

сын огорчен из-за чего-то, что постигло его, и сказал: О дитя мое,

расскажи мне, что с тобою и что такое случилось, что изменился цвет тво-

его лица и ты похудел телом . И царевич рассказал ему обо всем, что слу-

чилось и что он услышал из повести Азиза и повести о Ситт Дунья, и ска-

зал, что он полюбил ее понаслышке, не видав ее глазами. И отец его мол-

вил: О дитя мое, она дочь царя, и страны его от нас далеко! Брось же

это и войди во дворец твоей матери

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Ночь, дополняющая до ста тридцати

Когда же настала ночь, дополняющая до ста тридцати, она сказала:

Дошло до меня, о счастливый царь, что везирь Дандан рассказывал

Дау-аль-Макану: И отец Тадж-аль-Мулука сказал ему: О дитя мое, ее отец

царь, и земли его от нас далеко! Брось же это и войди во дворец твоей

матери там пятьсот невольниц подобных лунам; какая из них тебе понра-

вится, ту и бери. Или же возьмем и сосватаем за тебя какую-нибудь из

царских дочерей, которая будет лучше ее . О батюшка, отвечал

Тадж-аль-Мулук, не хочу другую, совсем! Эта вышила газель, которую я

видел, и мне не обойтись без нее, а иначе я пойду блуждать по степям и

пустыням и убью себя из-за нее . Дай срок, пока я пошлю к ее отцу и

посватаю ее у него, сказал ему отец. Я исполню твое желание, как я

сделал для себя с твоей матерью; быть может, Аллах приведет тебя к жела-

емому, а если ее отец не согласится, я потрясу его царство войском, ко-

нец которого будет у меня, а начало у него .

Потом он позвал юношу Азиза и спросил: О дитя мое, ты знаешь доро-

гу Да , отвечал Азиз. Я хочу, чтобы ты поехал с моим везирем ,

сказал царь, и Азиз ответил: Слушаю и повинуюсь, о царь времени! Потом

царь призвал своего везиря и сказал: Придумай мне план для моего сына,

и пусть он будет хорош. Отправляйся на Камфарные острова и сосватай дочь

их царя за моего сына . И везирь отвечал: Слушаю и повинуюсь!

А Тадж-аль-Мулук вернулся в свое жилище, и его страсть еще увеличи-

лась, и состояние его ухудшилось, и отсрочка показалась ему долгой, а

когда над ним опустилась ночь, он стал плакать, стонать и жаловаться и

произнес:

Ночной уж спустился мрак, и слез велики войска,

И ярок огонь любви, горящий в душе моей.

Коль ночи вы спросите, они вам поведают,

Другим ли я занят был не грустью тоскливою.

Ночами я звезд стада пасу от любви моей,

А слезы с ланит моих бегут, как градинок ряд.

Один ведь остался я, и нет никого со мной!

Подобен я любящим без близких и родичей .

А окончив свои стихи, он лежал некоторое время без чувств и очнулся

только к утру. И пришел слуга его отца, и встал у его изголовья, позвал

его к родителю.

И Тадж-аль-Мулук пошел с ним, и, увидав его, отец юноши нашел, что

цвет его лица изменился, и принялся его уговаривать быть стойким и обе-

щал свести его с царевной, а потом он снарядил Азиза и своего везиря и

дал им подарки. И они ехали дни и ночи, пока не приблизились к Камфарным

островам. И тогда они остановились на берегу реки, и везирь послал от

себя гонца к царю, чтобы сообщить ему об их прибытии. И гонец отправил-

ся, и прошло не более часу, как придворные царя и его эмиры выехали к

ним навстречу на расстояние одного фарсаха: и, встретив их, ехали впере-

ди их, пока не ввели их к царю. И прибывшие поднесли ему подарки и про-

были у него, как гости, три дня. А когда настал четвертый день, везирь

вошел к царю и, встав перед ним, рассказал ему о деле, по которому он

прибыл. Царь был в недоумении, какой дать ответ, так как его дочь не лю-

била мужчин и не желала брака. Он посидел некоторое время, опустив голо-

ву к земле, а потом поднял голову и, призвав одного из евнухов, сказал

ему: Пойди к твоей госпоже Дунья и повтори ей то, что ты слышал, и

расскажи, зачем прибыл этот везирь . И евнух поднялся и пошел и ненадол-

го скрылся, а потом он вернулся к царю и сказал: О царь времени, когда

я пришел и рассказал Ситт Дунья, что слышал, она сильно рассердилась и,

поднявшись на меня с палкой, хотела разбить мне голову, и я бегом убежал

от нее. И она сказала мне: Если мой отец заставит меня выйти замуж, я

убью того, за кого я выйду . И тогда ее отец сказал везирю и Азизу: Вы

слышали и знаете расскажите же это царю и передайте ему привет. Моя

дочь не любит мужчин и не желает брака

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто тридцать первая мочь

Когда же настала сто тридцать первая ночь, она сказала: Дошло до ме-

ня, о счастливый царь, что царь Шахраман сказал везирю и Азизу: Пере-

дайте царю при кет и расскажите ему, как вы слышали, что моя дочь но же-

лает брака . И они ушли назад без всякого проку и ехали до тех пор, пока

не прибыли к царю и не рассказали ему, что случилось.

И тогда царь велел военачальникам кликнуть клич войскам о выступлении

на бой и на войну, но везирь сказал ему: О царь, не делай этого за

тем царем не г вины. Когда его дочь узнала об этом, она прислала ска-

зать: Если мой отец заставит меня выйти замуж, я убью того, за кого

выйду и убью себя после него . Отказ исходит только от нее .

И, услышав слова везиря, царь испугался за Тадж-альМулука и сказал:

Если я стану воевать с ее отцом и захвачу царевну, а она убьет себя,

мне не будет от этого никакой пользы . И потом царь уведомил своего

сына, Тадж-аль-Мулука, и тот, узнав об этом, сказал своему отцу: О ба-

тюшка, мне нет мочи терпеть без нее! Я пойду к ней и буду стараться с

ней сблизиться, даже если я умру, я не стану делать ничего другого .

А как же ты пойдешь к ней спросил его отец. Я пойду в обличье куп-

ца , ответил Тадж-аль-Мулук. И царь сказал: Если это неизбежно, то

возьми с собою везиря и Азиза . Потом царь вынул для него кое-что из

своей казны и приготовил ему на сто тысяч динаров товара. И везирь с

Азизом сговорились с царевичем, а когда наступила ночь, Тадж-аль-Мулук и

Азиз отправились в дом Азиза и переночевали рту ночь там. А сердце

Тадж-аль-Мулука было похищено, и не была ему приятна пища и сон наобо-

рот, на него налетели думы, и его потрясло томление по любимой. И он

прибег к творцу, чтобы тот послал ему встречу с нею, и стал плакать,

стонать и произнес:

Посмотрим, удастся ли сойтись после дали

На страсть я вам жалуюсь, и вам говорю я:

Тогда вы мне вспомнились, когда беззаботна ночь,

И отняли сон вы мой, а люди все спали .

А окончив свои стихи, он разразился сильным плачем, и Азиз заплакал

вместе с ним, вспоминая дочь своею дяди, и они продолжали так плакать,

пока не настало утро. А потом Тадж-аль-Мулук поднялся и пошел к своей

матери, одетый в дорожные одежды. И мать спросила его, что с ним, и ког-

да он повторил ей весь рассказ, она дала ему пятьдесят тысяч динаров и

простилась с ним, и он ушел от нее, после того как она пожелала ему бла-

гополучия и встречи с любимыми. А затем Тадж-альМулук вошел к своему от-

цу и попросил разрешения выезжать, и отец его позволил и дал ему пятьде-

сят тысяч динаров, и царевич приказал поставить себе шатер за городом, и

ему поставили шатер, где он пробыл два дня, а потом уехал.

И Тадж-аль-Мулук подружился с Азизом и говорил ему: О брат мой, я не

могу больше расстаться с тобою . И Азиз отвечал: И я также, и я хотел

бы умереть у твоих ног, но только, о брат мой, мое сердце занято мыслью

о матери . Когда мы достигнем желаемого, будет одно лишь добро ,

ответил Тадж-аль-Мулук. И они поехали, и везирь наставлял Тадж-аль-Мулу-

ка быть стойким, а Азиз развлекал его сказками, говорил стихи и расска-

зывал летописи и истории, и они шли быстрым ходом ночью и днем в течение

двух полных месяцев. И путь показался Тадж-аль-Мулуку долгим, и огни

разгорелись в нем сильнее, и он произнес:

Путь долог, и велики волненья и горести,

И в сердце моем любовь великим огнем горит.

Клянусь, о мечта моя, желаний предел моих,

Клянусь сотворившим нас из крови сгустившейся,

Я бремя любви к тебе несу, о желанная,

И горы высокие снести не могли б его,

О жизни владычица, убила любовь меня,

И мертвым я сделался дыханья уж нет во мне.

Когда б не влекла меня надежда познать тебя,

Не мог бы спешить теперь в пути я, стремясь к тебе .

А окончив свои стихи, Тажд-аль-Мулук заплакал, и Азиз заплакал вместе

с ним, так как у него было ранено сердце, и сердце везиря размягчилось

из-за их плача. О господин, сказал он, успокой свою душу и прохлади

глаза будет тебе только одно добро . А Тадж-альМулук воскликнул: О

везирь, время пути продлилось! Скажи мне, сколько между нами и городом

- Осталось лишь немного , сказал Азиз. И они ехали, пересекая долины

и кручи, степи и пустыни. И вот в одну из ночей Тадж-аль-Мулук спал и

увидел во сне, что его любимая с ним, и он обнимает ее и прижимает к

груди, и он проснулся испуганный и устрашенный, с улетевшим умом, и про-

изнес:

О други, блуждает ум, и слезы текут струей,

И страсть велика моя, и вечно со мной любовь.

Я плачу теперь, как мать, дитя потерявшая;

Когда наступает ночь, стенаю как голубь я.

И если подует ветр с земель, где живете вы,

Прохладу я чувствую, до нас доходящую.

Привет вам я буду слать, пока летит горлинка

И дует восточный ветр и голубя слышен стон .

И когда Тадж-аль-Мулук окончил говорить стихи, к нему пошел везирь и

сказал: Радуйся это хороший знак! Успокой свое сердце и прохлади гла-

за ты обязательно достигнешь своей цели .

И Азиз тоже подошел к нему и стал уговаривать его потерпеть, и разв-

лекал его, разговаривая и рассказывая ему сказки, и они спешили в пути и

продолжали ехать течение дней и ночей, пока не прошло еще два месяца.

И вот в какой-то день солнце засияло над ними, И им блеснуло вдали

что-то белое. Тадж-аль-Мулук спросил Азиза: Что это там белое И Азиз

отвечал ему: О владыка, это белая крепость, а вон город, к которому ты

направляешься . И Тадж-аль-Мулук обрадовался, и они ехали до тех пор,

пока не приблизились к городу, а когда они подъехали ближе, Тадж-аль-Му-

лук возвеселился до крайности, и прошли его горести и печали. А затем

они вошли в город, будучи в обличий купцов (а царевич был одет как знат-

ный купец), и пришли в одно место, которое называлось жилище купцов, а

это был большой хан. Здесь помещение купцов спросил Тадж-аль-Мулук

Азиза, и тот ответил: Да, это тот хан, где я стоял , и они останови-

лись там и, поставив своих животных на колени, сняли с них поклажу и

сложили свои пожитки в кладовые. Они провели там четыре дня, чтобы от-

дохнуть, а потом везирь посоветовал им нанять большой дом, и они согла-

сились на это и сняли себе просторно построенный дом, предназначенный

для развлечений. И они поселились там, и везирь с Азизом стали придумы-

вать какой-нибудь способ для Тадж-аль-Мулука, а Тадж-аль-Мулук был рас-

терян и не знал, что делать. И везирь нашел такой способ, чтобы

Тадж-аль-Мулук стал купцом на рынке материй.

И, обратившись к Тадж-аль-Мулуку и Азизу, он сказал: Знайте, что ес-

ли мы будем так сидеть здесь, мы не достигнем желаемого и не исполним

того, что нам нужно. Мне пришло на ум нечто, и в этом, если захочет Ал-

лах, будет благо . Делай, что тебе вздумается, ответили ему

Тадж-аль-Мулук и Азиз, на старцах лежит благословение, а ты к тому же

совершал всякие дела. Скажи же нам, что пришло тебе на ум . И везирь

сказал Тадж-аль-Мулуку: Нам следует нанять для тебя лавку на рынке ма-

терий, где ты будешь сидеть и торговать, ибо всякому и знатному и

простому нужна ткань и кусок материи. Ты будешь находиться в этой лав-

ке и сидеть там, и твое дело устроится, если захочет великий Аллах, тем

более что внешность твоя красива. Но только сделай Азиза у себя приказ-

чиком и посади его с собою в лавке, чтобы он подавал тебе отрезки мате-

рии . Услышав эти слова, Тадж-аль-Мулук воскликнул: Поистине, это пра-

вильный и хороший план! И затем он вынул дорогую купеческую одежду, на-

дел ее и пошел, а слуги его шли сзади, и одному из них он дал с собою

тысячу динаров, чтобы устроить все нужное в лавке. И они шли до тех пор,

пока не достигли рынка материй.

И когда купцы увидали Тадж-аль-Мулука, посмотрели на его красоту и

прелесть, они пришли в недоумение и говорили: Подлинно, Ридван [185] отк-

рыл врата рая и забыл об этом, и этот редкостно красивый юноша вышел от-

туда . А другие говорили: Может быть, он из ангелов . И, подойдя к куп-

цам, они спросили, где лавка старосты, и им указали, и они шли, пока не

пришли к старосте, к приветствовали его, и староста и те из купцов, кто

был с ним, встали и посадили их и оказали им почтение изза везиря: они

увидели, что это человек пожилой и уважаемый, и с ним юный Тадж-аль-Му-

лук и Азиз. И купцы говорили друг другу: Этот старик несомненно отец

двух этих юношей . Кто из вас староста рынка спросил их везирь. И

купцы ответили: Вот он . И тут староста подошел, и везирь, посмотрев на

него, увидел что это великий старец, достойный и степенный, обладатель

слуг и рабов, белых и черных.

И староста приветствовал их, как приветствуют любимых, и усердно вы-

казывал им уважение, и, посадив их с собою рядом, спросил: Есть ли у

вас нужда, которую мы были бы счастливы исполнить Да, отвечал ве-

зирь, я человек старый, далеко зашедший в годах, и со мной вот эти два

юноши. Я путешествовал с ними по всем областям и странам. Вступив в ка-

кой-нибудь город, я всегда остаюсь в нем целый год, чтобы они могли ос-

мотреть его и узнать его обитателей. Я прибыл в ваш город и избрал его

местопребыванием, и я хочу получить от тебя лавку, и пусть это будет

лавка хорошая, из лучших помещений, где я бы мог посадить их, чтобы они

поторговали, осмотрели бы этот город, усвоили бы нравы его жителей и на-

учились бы продавать и покупать, брать и отдавать .

И староста отвечал: В этом нет беды! А староста посмотрел на юношей

и возрадовался им и полюбил их великой любовью: этот староста увлекался

смертоносными взорами, и любовь к сынам превосходила в нем любовь к до-

черям, и он был склонен к мужеложству. Вот прекрасная дичь! Слава тому,

кто сотворил их из ничтожной капли и придал им образ! подумал он и

встал перед ними, прислуживая им, как слуга. А затем он приготовил им

лавку, которая находилась посреди крытой галереи, и не было у них на

рынке лавки лучше и виднее, так как это была давка разубранная и прос-

торная с полками из слоновой кости и черного дерева. А потом староста

отдал ключи везирю, бывшему в обличье старого купца, и сказал ему: Бе-

ри, господин! Да сделает ее Аллах жилищем благословенным для твоих де-

тей! И везирь взял у него ключи. А затем они отправились в хан, где бы-

ли сложены их пожитки, и приказали слугам перенести все бывшие у них то-

вары и материи в ту лавку

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто тридцать вторая ночь

Когда же настала сто тридцать вторая ночь, она сказала: Дошло до ме-

ня, о счастливый царь, что, взяв ключи от лавки, везирь, и вместе с ним

Тадж-аль-Мулук и Азиз, отправились в хан и приказали слугам перенести

бывшие у них товары, материи и редкости а их было много и стоили они

целой казны; и все это перенесли, а потом они пошли в лавку, сложили там

свои пожитки и проспали эту ночь. Когда же настало утро, везирь взял

обоих юношей и свел их в баню, и они искупались и вымылись, надели рос-

кошные одежды, надушились, и насладились баней до конца. А каждый из

юношей был блестяще красив и, будучи в бане, оправдывал слова поэта:

О радость прислужнику, чьи руки касаются

Их тела, рожденного меж влагой и светом.

Всегда в ремесле своем искусство являет он,

Когда даже с камфары срывает он мускус [186],

И потом они вышли из бани. А староста, услышав, что они пошли в баню,

сел и стал ожидать их, и вдруг они подошли, подобные газелям: их щеки

зарделись, и глаза почернели, а лица их сверкали, и были они, словно па-

ра сияющих лун или две плодоносные ветви. И, увидев их, староста поднял-

ся на ноги и воскликнул: О дети мои, да будет баня вам всегда приятна!

И Тадж-аль-Мулук ответил ему нежнейшим голосом: Пошли тебе Аллах прият-

ное, о родитель мой! Почему ты не пришел к нам и не выкупался вместе с

нами И потом оба склонились к руке старосты и поцеловали ее и шли впе-

реди него, пока не пришли к лавке, из чинности и уважения к нему, так

как он был начальником купцов рынка и раньше оказал им милость, отдав им

лавку. И когда староста увидел их подрагивающие бедра, в нем поднялась

великая страсть, и он стал пыхтеть и храпеть и не мог больше терпеть, и

вперил в них глаза и произнес такое двустишие:

Читает душа главу о боге едином в них [187],

И негде прочесть ей тут о многих богах главу.

Не диво, что, тяжкие, дрожат на ходу они,

Ведь сколько движения в том своде вертящемся .

И еще он сказал:

Увидел мой глаз идут по земле они.

О, пусть бы прошли они вдвоем по глазам моим!

Услыхав это, юноши стали заклинать его, чтобы он пошел с ними в баню

во второй раз, и староста, едва поверив этому, поспешил в баню, и они

вошли с ним, а везирь еще не выходил из бани. И, услышав голос старосты,

он вышел и встретил его посреди бани и пригласил его, но староста отка-

зался, и тогда Тадж-аль-Мулук схватил его за руку с одной стороны, а

Азиз взял его за руку с другой стороны, и они ввели его в другую комна-

ту. И этот скверный старик подчинился им, и его безумие еще увеличилось,

и Тадж-аль-Мулук поклялся, что никто другой не вымоет его, а Азиз пок-

лялся, что никто, кроме пего, не будет поливать его водой.

И старик отказывался, а сам желал этого, и везирь сказал ему: Они

твои дети, дай им тебя вымыть и выкупать . Да сохранит их тебе Аллах!

- воскликнул староста, клянусь Аллахом, благословение и счастье посе-

лились и нашем городе, когда пришли вы и те, кто с вами!

И он произнес такие два стиха:

Явился ты и вся земля в зелени,

Цветут цветы перед взором смотрящего.

Кричит земля и все ее жители:

Приют тебе и радость, пришедший к нам!

И его поблагодарили за это, и Тадж-аль-Мулук все время мыл его, а

Азиз поливал его водой. И староста думал, что душа его в раю. А когда

они кончили ему прислуживать, он призвал на них благословение и сел ря-

дом с везирем, как будто для того, чтобы поговорить с ним, а сам смотрел

на Тадж-аль-Мулука и Азиза. А потом слуги принесли им полотенца, и они

вытерлись, надели свое платье и вышли из бани, и тогда везирь обратился

к старосте и сказал ему: О господин, поистине баня благо жизни!

Да сделает ее Аллах здоровой для тебя и для твоих детей и да избавит их

от дурного глаза! воскликнул староста. Помните ли вы что-нибудь из

того, что сказали про баню красноречивые Я скажу тебе два стиха,

ответил Тадж-аль-Мулук и произнес:

Жизнь в хаммаме [188] поистине всех приятней,

Только места немного в нем, к сожалению,

Райский сад там, где долго быть неприятно,

И геенна, войти куда наслажденье .

А когда Тадж-аль-Мулук окончил свои стихи, Азиз сказал: Я тоже помню

о бане два стиха . Скажи их мне , молвил старик. И Азиз произнес:

О дом, где цветы цветут из скал твердокаменных!

Красив он, когда, светясь, огни вкруг него горят.

Геенной сочтешь его, хоть райский он, вправду, сад.

И часто встречаются там солнца и луны .

Когда Азиз окончил свои стихи, староста, которому понравилось то, что

он сказал, посмотрел на их красоту и красноречие и воскликнул: Клянусь

Аллахом, вы обладаете всей прелестью и красноречием, но послушайте вы

меня! И он затянул напев и произнес такие стихи:

Как прекрасно пламя, и пытка им услаждает нас,

И живит она и тела и души людям!

Подивись же дому, где счастья цвет всегда цветет,

Хоть огонь под ним, пламенея ярко, пышет.

Кто придет туда, в полной радости будет жить всегда,

И пролились в нем водоемов полных слезы .

И потом он пустил взоры своих глаз пастись на лугах их красоты и про-

изнес такие два стиха:

Я пришел к жилищу, и вижу я: все привратники

Мне идут навстречу, и лица их улыбаются.

И вошел я в рай, и геенну я посетил потом,

И Ридвану я благодарен был и Малику [189].

Услышав это, все удивились таким стихам, а потом староста пригласил

их, но они отказались и пошли к себе домой, чтобы отдохнуть от сильной

жары в бане. Они отдохнули, поели и выпили и провели всю ночь в своем

жилище, как только возможно счастливые и радостные. А когда настало ут-

ро, они встали от сна, совершили омовение, сотворили положенные молитвы

и выпили утренний кубок. Когда же взошло солнце и открылись лавки и рын-

ки, они поднялись, вышли из дому и, придя на рынок, открыли лавку. А

слуги уже убрали ее наилучшим образом: они устлали ее подушками и шелко-

выми коврами и поставили там две скамеечки, каждая ценою в сто динаров,

и накрыли их царским ковром, обшитым кругом золотою каймой, а посреди

лавки были превосходные ковры, подходящие для такого места. И

Тадж-аль-Мулук сел на одну скамеечку, а Азиз на другую, а везирь сел

посреди лавки, и слуги стояли пред ними. И жители города прослышали про

них и столпились возле них, и они продали часть товаров и материй, и в

городе распространилась молва о Тадж-аль-Мулуке и его красоте и прелес-

ти.

И они провели так несколько дней, и каждый день люди приходили все в

большем количестве и спешили к ним. И везирь обратился к Тадж-аль-Мулу-

ку, советуя ему скрывать свою тайну, и поручил его Азизу, и ушел домой,

чтобы остаться с собою наедине и придумать дело, которое бы обернулось

им на пользу; а Тадж-аль-Мулук с Азизом стали разговаривать, и царевич

говорил Азизу: Может быть, кто-нибудь придет от Ситт Дунья .

И Тадж-аль-Мулук проводил так дни и ночи, с беспокойной душой, не

зная ни сна, ни покоя, и страсть овладела им, и усилились его любовь и

безумие, так что оп лишился сна и отказался от питья и пищи, а был он

как луна в ночь полнолуния. И вот однажды Тадж-альМулук сидит, и вдруг

появляется перед ним женщинастаруха

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто тридцать третья ночь

Когда же настала сто тридцать третья ночь, она сказала: Дошло до ме-

ня, о счастливый царь, что везирь Дандан говорил Дау-аль-Макану: И вот

однажды Тадж-аль-Мулук сидит, и вдруг появляется перед ним старуха.

Она приблизилась (а за нею шли две невольницы) и шла до тех пор, пока

не остановилась у лавки Тадж-альМулука, и, увидав, как он строен станом,

прелестен и красив, она изумилась его красоте и налила себе в шальвары.

Слава тому, кто сотворил тебя из ничтожной капли и сделал тебя искуше-

нием для смотрящих! воскликнула она. А потом, вглядевшись в юношу,

сказала: Это не человек, это не кто иной, как вышний ангел!

И она подошла ближе и поздоровалась с Тадж-альМулуком, а он ответил

на ее приветствие и встал на ноги, улыбаясь ей в лицо, и все это он сде-

лал по указанию Азиза. Потом он посадил старуху с собою рядом и стал

овевать ее опахалом, пока она не отошла и не отдохнула, и тогда старуха

обратилась к Тадж-аль-Мулуку и спросила: О дитя мое, о совершенный по

свойствам и качествам, из здешних ли ты земель Клянусь Аллахом,

госпожа, ответил Тадж-аль-Мулук ясным, нежным и прекрасным голосом,

я в жизни не вступал в эти края прежде этого раза и остался здесь только

для развлечения . Да будет тебе почет среди прибывших! Простор и уют

тебе! воскликнула старуха. А какие ты привез с собою материи Покажи

мне что-нибудь красивое; прекрасные ведь привозят только прекрасное .

Когда Тадж-аль-Мулук услышал эти слова, его сердце затрепетало, и он не

понял смысла ее речей, но Азиз подмигнул ему и сделал знак, и

Тадж-аль-Мулук сказал: У меня все, что ты захочешь, и со мною есть все

материи, подходящие только царям и царским дочерям. Расскажи мне, для

кого то, что ты хочешь, чтобы я мог показать тебе материи, подходящие

для тех, кто будет владеть ими (а говоря это, он хотел понять смысл ре-

чей старухи).

Я хочу материю для Ситт Дунья, дочери царя Шахрамана , сказала

она. И, услышав имя своей любимой, Тадж-аль-Мулук сильно обрадовался и

приказал Азизу: Принеси мне такую-то кипу! И когда тот принес кипу и

развязал ее перед ним, Тадж-аль-Мулук сказал старухе: Выбери то, что ей

годится, таких тканей не найти ее у других купцов . И старуха выбрала

материй на тысячу динаров и спросила: Почем это (а она разговаривала

с юношей и чесала ладонью между бедрами), и Таджаль-Мулук сказал ей:

Разве буду я с тобой торговаться об этой ничтожной цене! Слава Аллаху,

который дал мне узнать тебя! Имя Аллаха на тебе! воскликнула ста-

руха. Прибегаю к господину небосвода от твоего прекрасного лица! Лицо

прекрасно и слово ясно! На здоровье той, кто будет спать в твоих объяти-

ях и сжимать твой стан и насладится твоей юностью особенно если она

красива и прелестна, как ты .

И Тадж-аль-Мулук так засмеялся, что упал навзничь и воскликнул: О,

исполняющий нужды через развратных старух! Это они исполняют нужды!

О дитя мое, как тебя зовут спросила старуха. Меня зовут

Тадж-аль-Мулук , отвечал юноша. Это имя царей и царских детей, а ты в

одежде купцов , сказала она. И Азиз молвил: Его родители и близкие

так любили его и так дорожили им, что назвали его этим именем! Ты

прав! воскликнула старуха, да избавит вас Аллах от дурного глаза и

от зла врагов и завистников, хотя бы красота ваша пронзала сердца! И

потом она взяла материи и пошла, ошеломленная его красотой и прелестью и

стройностью его стана.

И она ушла и пришла к Ситт Дунья и сказала ей: О госпожа, я принесла

тебе красивую материю . Покажи ее мне , сказала царевна, и старуха

молвила: О госпожа, вот она, пощупай ее, глаз мой, и посмотри на нее .

И когда Ситт Дунья увидела материю, она изумилась ей и воскликнула: О

нянюшка, это прекрасная материя! Я не видела такой в нашем городе . О

госпожа, ответила старуха, продавец ее еще лучше. Кажется, Ридван

открыл ворота рая и забылся и оттуда вышел прекрасный юноша, тот, что

продает эти материи. Я хочу, чтобы он сегодня ночью проспал около тебя и

был бы между твоих грудей. Он привез в наш город дорогие материи, чтобы

повеселиться, и он искушение для тех, кто видит его .

И Ситт Дунья засмеялась словам старухи и воскликнула: Да посрамит

тебя Аллах, скверная старуха! Ты заговариваешься, и у тебя не осталось

больше ума. Дай мне материю, я посмотрю на нее хорошенько , сказала

она потом, и старуха дала ей материю, и, посмотрев на нее второй раз,

царевна увидела, что ее мало, а цена ее велика, и материя ей понрави-

лась, так как она в жизни такой не видала. Клянусь Аллахом, это прек-

расная материя! воскликнула она, и старуха сказала: О госпожа, если

бы ты видела ее обладателя, ты наверное узнала бы, что он красивей всех

на лице земли . Ты спрашивала его, нет ли у него нужды Пусть он ос-

ведомит нас о ней, и мы ее исполним , сказала царевна. И старуха отве-

тила, покачивая головой: Аллах да сохранит твою проницательность! Кля-

нусь Аллахом, у него поистине есть нужда! Да не потеряешь ты своего зна-

ния! А есть ли кто-нибудь, кто свободен и избавлен от нужды! Пойди к

нему, сказала ей Ситт Дунья, передай ему привет и скажи: Ты почтил

своим приходом нашу землю и наш город, и какие у тебя есть нужды, мы их

исполним. На голове и на глазах!

И старуха вернулась к Тадж-аль-Мулуку в тот же час, и, когда он уви-

дал ее, его сердце улетело от радости и веселья, и он поднялся ей

навстречу и, взяв старуху за руки, посадил ее с собою рядом. И старуха

присела и, отдохнув, рассказала ему, что ей говорила Ситт Дунья. И, ус-

лышав это, Тадж-аль-Мулук обрадовался до крайней степени, и его грудь

расширилась и расправилась, и веселье вошло в его сердце. Моя нужда ис-

полнена! подумал он и сказал старухе: Может быть, ты возьмешь от ме-

ня письмо к ней и принесешь мне ответ . Слушаю и повинуюсь , отве-

тила старуха. И тут царевич приказал Азизу: Подай мне чернильницу и бу-

магу и медный калам! И когда Азиз принес ему эти принадлежности, он

взял калам в руки и написал такие стихи:

Пишу я тебе, надежда моя, посланье

О том, как страдать в разлуке с тобою я должен,

И в первой строке: огонь разгорелся в сердце.

Вторая строка: о страсти моей и чувстве.

А в третьей строке: я жизнь потерял и стойкость,

В четвертой строке: а страсть целиком осталась.

А в пятой строке: когда вас увидит глаз мой

В шестой же строке: когда же придет день встречи

А под этим он подписал: Это письмо от пленен и в тюрьме томления за-

точен, быть из нее освобожден, если встречи и дит он, после того как в

разлуке был разлукою с милыми терзаем и пыткою любви пытаем .

И он пролил слезы из глаз и написал такие два стиха:

Пишу я тебе, и слезы мои струятся,

И нету конца слезам моих глаз вовеки,

На милость творца надежду пока храню я

Быть может, с тобой и встретимся мы однажды .

Потом он свернул письмо и, запечатав его, отдал старухе и сказал ей:

Доставь его Ситт Дунья! И она отвечала: Слушаю и повинуюсь! А затем

Тадж-аль-Мулук дал ей тысячу динаров и сказал: О матушка, прими это от

меня в подарок, в знак любви , и она взяла их от него и призвала на

него милость и ушла. И она шла до тех пор, пока не пришла к Ситт Дунья,

и та, увидав ее, спросила: О нянюшка, о каких нуждах он просит, мы ис-

полним их . О госпожа, ответила старуха, он прислал со мною это

письмо, и я не знаю, что в нем . И царевна взяла письмо, прочитала его

и, поняв его смысл, воскликнула: Откуда это и до чего я дошла, если

этот купец посылает мне письма и просит встречи со мною! И она стала

бить себя по лицу и воскликнула: Откуда мы явились, что дошли до тор-

говцев! Ах, ах! Клянусь Аллахом, воскликнула она, если бы я не боя-

лась Аллаха, я бы наверное убила его и распяла бы на дверях его лавки .

- А что такого в этом письме, что оно так встревожило тебе сердце и

расстроило твой ум спросила старуха. Глянь-ка, жалобы ли там на

обиду или требование платы за материю Горе тебе, там не то: там

только слова любви и страсти! воскликнула царевна. Все это из-за те-

бя, а иначе откуда этот сатана узнал бы меня . О госпожа, ответила

старуха, ты сидишь в своем высоком дворце, и не достигнет тебя никто,

даже летящая птица. Да будешь ты невредима, и да будет твоя юность сво-

бодна от упреков и укоризны. Что тебе от лая собак, когда ты госпожа,

дочь господина Не взыщи же с меня за то, что я принесла тебе ее письмо,

не зная, что есть в нем. Тебе лучше будет, однако, дать ему ответ и

пригрозить ему убийством. Запрети ему так болтать он с этим покончит и

не вернется ни к чему подобному . Я боюсь, что, если я напишу ему, он

позарится на меня , сказала Ситт Дунья. По старуха молвила: Когда он

услышит угрозы и застращивание, он отступится от того, что начал .

Подать чернильницу, бумагу и медный калам! крикнула тогда царевна,

и, когда ей подали эти принадлежности, она написала такие стихи:

О ты, утверждающий, что любишь и сна лишен

И муки любви узнал и думы тяжелые

Ты просишь, обманутый, сближенья у месяца;

Добьется ли кто-нибудь желанного с месяцем

Тебе я ответ даю о том, чего ищешь ты.

Будь скромен! Опасности ты этим подверг себя.

А если вернешься ты ко прежним речам твоим,

Придет от меня к тебе мученье великое.

Клянусь сотворившим нас из крови сгустившейся

У солнцу и месяцу подавшим блестящий свет,

Поистине, коль опять вернешься к речам твоим,

Я, право, распну тебя на пальмовом дереве

Потом она свернула письмо, дала его старухе и сказала: Отдай это ему

и скажи: Прекрати такие речи! И старуха ответила: Слушаю и повинуюсь!

И она взяла письмо, радостная, и пошла к себе домой и переночевала до-

ма, а когда настало утро, она отправилась в лавку Тадж-аль-Мулука и наш-

ла его ожидающим. И при виде ее он едва не улетел от радости, а когда

она приблизилась, он поднялся ей навстречу и посадил ее рядом с собой. И

старуха вынула листок и подала его юноше, со словами: Прочитай, что тут

есть! и прибавила: когда Ситт Дунья прочла твое письмо, она рассер-

дилась, то я уговорила ее и шутила с ней, пока не рассмешила ее, и она

смягчилась к тебе и дала тебе ответ! И Таджаль-Мулук поблагодарил ее за

это и велел Азизу дать ей тысячу динаров, а затем он прочитал письмо и,

поняв его, разразился сильным плачем, и сердце старухи размягчилось, и

ей стало тяжко слышать его плач и сетования. О дитя мое, что в этом

листке заставило тебя плакать спросила она, и юноша отвечал: Она

грозит мне, что убьет и распнет меня, и запрещает мне посылать ей

письма, а если я не буду писать смерть будет для меня лучше, чем

жизнь. Возьми же ответ на ее письмо, и пусть она делает, что хочет .

Да будет жива твоя молодость! воскликнула старуха. Я непременно по-

двергнусь опасности вместе с тобою, но исполню твое желание и приведу

тебя к тому, что у тебя на уме . За все, что ты сделаешь, я вознагра-

жу тебя, и ты найдешь это на весах моих поступков, ответил

Тадж-аль-Мулук. Ты опытна в обращении с людьми и знаешь все нечистые

способы. Все трудное для тебя легко, а Аллах властен над всякой вещью .

И потом он взял листочек и написал на нем такие стихи:

Она угрожает мне убийством, о смерть моя,

Но гибель мне отдых даст, а смерть суждена мне.

Смерть слаще влюбленному, чем жизнь, что влачится так,

Коль горем подавлен он и милой отвергнут.

Аллахом прошу я вас, придите к любимому

Лишен он защитников, он раб ваш, плененный,

Владыки, смягчитесь же за то, что люблю я вас!

Кто любит свободного, всегда невиновен .

Потом он глубоко вздохнул и так заплакал, что старуха тоже заплакала.

А затем она взяла у него листок и сказала: Успокой твою душу и прохлади

глаза! Я непременно приведу тебя к твоей цели

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто тридцать четвертая ночь

Когда же настала сто тридцать четвертая ночь, она сказала: Дошло до

меня, о счастливый царь, что когда Тадж-аль-Мулук заплакал, старуха ска-

зала ему: Успокой свою душу и прохлади глаза, я непременно приведу

тебя к твоей цели . А потом она поднялась и, оставив его на огне, отпра-

вилась к Ситт Дунья и увидала, что у той изменился цвет лица от гнева

из-за письма Тадж-аль-Мулука. И старуха подала ей письмо, а она еще бо-

лее разгневалась и сказала: Не говорила ли я тебе, что он будет желать

нас! А что такое эта собака, чтобы ему желать тебя воскликнула

старуха. И Ситт Дунья сказала ей: Пойди и скажи ему: Если ты будешь

впредь посылать мне письма, я отрублю тебе голову! Напиши ему эти

слова в письме, а я возьму письмо с собою, чтобы стал сильнее его

страх , сказала старуха. И Ситт Дунья взяла листок и написала на нем

такие стихи:

О ты, кто небрежен был к превратности случая

И близости с милыми достигнуть бессилен был

Ты хочешь обманутый, достигнуть Медведицы,

Но светлого месяца не мог ты достичь еще,

Так как же надеешься и хочешь быть близок к нам

И жаждешь счастливым быть, сжимая наш тонкий стаи

Забудь же ты эту цель, страшась моей ярости

В день мрачный, когда глава седою становится .

Потом она свернула письмо и подала его старухе, а старуха взяла его и

пошла к Тадж-аль-Мулуку. И юноша, увидев ее, поднялся на ноги и восклик-

нул: Да не лишит меня Аллах благословения твоего прихода! Возьми

ответ на твое письмо , сказала старуха. И юноша взял листок и, прочи-

тав его, горько заплакал и воскликнул: Я хотел бы, чтобы кто-нибудь

убил меня теперь, и я бы отдохнул! Поистине, смерть для меня легче, чем

то, что теперь со мною! И он взял чернильницу, калам и бумагу и написал

письмо, где вывел такие стихи:

Желанная! Не стремись далекой и грубой быть!

Приди же к любимому, в любви утонувшему.

Не думай, что жить могу, когда ты сурова так,

И дух мой с любимыми покинуть готов меня .

Потом юноша свернул письмо и отдал его старухе и сказал ей: Не взыщи

с меня, я утомил тебя без пользы . И он велел Азизу дать старухе тыся-

чу динаров и молвил: О матушка, за этим письмом последует или полное

сближение, или полный разрыв . А старуха ответила: О дитя мое, я хочу

для тебя только добра и желаю, чтобы она была у тебя, ибо ты месяц, сия-

ющий ярким светом, а она восходящее солнце. Если я не соединю вас, нет

пользы от моей жизни. Я провела жизнь в коварстве и обмане и достигла

девяноста лет. Так неужели же не хватит у меня сил свести двоих для зап-

ретною дела И она попрощалась с ним, успокоив его сердце, и ушла, и

шла до тех пор, пока не пришла к Ситт Дунья, а листок она спрятала в во-

лосах. И усевшись подле нее, она почесала голову и сказала: О госпожа,

может быть, ты поищешь у меня в волосах, я давно не ходила в баню . И

Ситт Дунья обнажила руки до локтей, распустила волосы старухи и приня-

лась искать у нее в голове, и листок выпал из ее волос. И Ситт Дунья

увидела его и спросила: Что это за листок , и старуха ответила: На-

верное, когда я сидела в лавке того купца, эта бумажка прицепилась ко

мне. Дай мне ее, я ее отнесу ему: может быть, там счет, который ему ну-

жен . И Ситт Дунья развернула листок, и прочла его и поняла его содержа-

ние, и сказала старухе: Это хитрость из твоих хитростей. Если бы ты не

была моей воспитательницей, я бы сейчас ударила тебя. Аллах наслал на

меня этого купца, и все, что со мной случилось, из твоей головы. Не

знаю, из каких земель пришел к нам этот купец, но никто, кроме него, не

может отважиться на такое. Я боюсь, что мое дело раскроется, тем более

что это человек не моей породы и не ровня мне . И старуха приблизилась к

ней и сказала: Никто не может говорить такие слова из страха перед тво-

ей яростью и уважения к твоему отцу. Не будет беды, если ты ему отве-

тишь . О нянюшка, воскликнула царевна, как осмелился этот сатана

на такие речи, не боясь ярости султана Не знаю, что с ним делать: если

я прикажу его убить это будет несправедливо, а если я оставлю его он

сделается еще более дерзким . Напиши ему письмо, может быть, он отс-

тупится , сказала старуха. И тогда царевна потребовала листок бумаги,

чернильницу и калам и написала такие стихи:

Продлился упреков ряд, и дурь тебя гонит,

И долго ль рукой своей в стихах запрещать мне

Запретил желание твое лишь усилили,

И будешь доволен ты, коль тайну я скрою.

Скрывай же любовь свою, открыть не дерзай ее,

А слово промолвишь ты, я слушать не буду.

А если вернешься ты ко прежним речам своим,

То птица-разлучница, найдет тебя с криком.

И смерть к тебе ринется уж скоро, жестокая;

Приют под землей тогда найдешь ты навеки.

И близких оставил ты, обманутый, в горести,

В разлуке с тобой они весь век свой проплачут .

Потом она свернула письмо и отдала его старухе, и та взяла его и пош-

ла к Тадж-аль-Мулуку и отдала ему письмо. И юноша, прочтя письмо, понял,

что у царевны жестокое сердце и что он не достигнет ее. И он пожаловался

на это везирю и потребовал от него хорошего плана, и везирь сказал ему:

Знай, что тебе будет полезно с нею только одно: напиши ей письмо и при-

зови на нее гнев Аллаха . О брат мой, о Азиз, напиши ей за меня, как

ты знаешь , сказал юноша. И Азиз взял листок и написал такие стихи:

Господь! пятью старцами молю я спаси меня

И ту, кем испытан я, заставь горевать по мне!

Ты знаешь, что пламенем весь воздух мне кажется,

Любимый жесток ко мне, не знающий жалости.

Доколь буду нежен с ней в моем испытании

Довольно терзать меня дано ей, бессильного

Блуждаю в мученьях я, конца тем мученьям нет,

Не вижу помощника; господь, ты поможешь мне

Доколе стараться мне забыть, что люблю ее,

И как мне забыть ее, раз стойкость ушла в любви

О ты, что мешаешь мне усладу познать в любви,

Тебе не опасна ли беда и превратности

Ведь радостна жизнь твоя, а я за тобой ушел

От близких и родины и ныне в краю чужом .

Потом Азиз свернул письмо и подал его Тадж-аль-Мулуку, и когда тот

прочел письмо, оно ему понравилось, и он отдал его старухе, а та пошла с

ним и, войдя к Ситт Дунья, подала ей письмо. И царевна, прочтя письмо и

поняв содержание, сильно разгневалась и воскликнула: Все, что случилось

со мной, вышло из головы этой скверной старухи! И она кликнула не-

вольниц и евнухов и сказала им: Схватите эту проклятую, коварную стару-

ху и побейте ее сандалиями! И они били ее сандалиями, пока она не обес-

памятела, а когда старуха очнулась, царевна сказала ей: О скверная ста-

руха, если бы я не боялась Аллаха великого, я бы, право, убила тебя! По-

бейте ее еще раз , сказала она потом, и старуху били, пока она не ли-

шилась чувств, а затем царевна велела тащить ее по земле и выбросить за

ворота. И старуху поволокли, лицом вниз, и бросили перед воротами, а оч-

нувшись, она пошла, то идя, то садясь, и дошла до своего жилища.

И она подождала до утра, а потом поднялась и пошла к Тадж-аль-Мулуку

и рассказала ему обо всем, что случилось с нею, и царевич, которому ста-

ло тяжко от этого, сказал ей: Нам тягостно, о матушка, то, что случи-

лось с тобою, но все суждено и предопределено . А старуха молвила: Ус-

покой свою душу и прохлади глаза! Я не перестану стараться, пока не све-

ду тебя с ней и не приведу тебя к этой распутнице, которая сожгла меня

побоями . Расскажите мне, почему она ненавидит мужчин , сказал

Тадж-аль-Мулук. Потому что она видела сон, который вызвал эту нена-

висть , ответила старуха. А какой это сон спросил Тадж-аль-Мулук.

И старуха сказала: Как-то ночью она спала и увидела, что охотник поста-

вил на земле сети и насыпал вокруг них пшеницы, а сам сел поблизости, и

не осталось птицы, которая бы не подлетела к этим сетям. А среди этих

птиц она увидела двух голубков, самца и самку. И царевна смотри г на се-

ти и видит, что нога самца завязла в сетях, и оп начал биться, и все

птицы разлетелись от него и умчались, по его жена вернулась к нему, пок-

ружилась над ним, опустилась и подошла к сети (а охотник не замечал ее).

И она стала клевать то колечко, в котором завязла нога самца, и тянула

его клювом, пока не освободила ногу голубка из сетей, и они оба улетели.

И после этого пришел охотник и исправил сети и сел поодаль. И прошло не

более часа, как птицы прилетели, и в сетях завязла самка. И все птицы

улетели от нее, и среди них самец, и он не вернулся к своей самке, и

пришел охотник и захватил самку и зарезал ее. И царевна пробудилась от

сна, испуганная, и воскликнула: Все самцы таковы, как этот: в них нет

добра и во всех мужчинах нет добра для женщин!

И когда она кончила рассказывать, Тадж-аль-Мулук сказал ей: О матуш-

ка, я хочу на нее посмотреть один разок, хотя бы была мне от этого

смерть! Придумай же хитрость, чтобы мне увидеть ее . Знай, сказала

старуха, что у нее есть сад, под дворцом, для ее прогулок, и она выхо-

дит туда один раз каждый месяц, из потайной двери. Через десять дней

настанет ей время выйти на прогулку. И когда она захочет выйти, я приду

и уведомлю тебя, чтобы ты пошел и встретился с нею. Постарайся не поки-

дать сада: может быть, когда она увидит твою красоту и прелесть, к ее

сердцу привяжется любовь к тебе. Ведь любовь-главная причина единения .

И Тадж-аль-Мулук отвечал: Слушаю и повинуюсь! А затем он, вместе с

Азизом, поднялся и вышел из лавки, и взял с собой старуху, и они пошли к

своему жилищу и показали его старухе. И Тадж-аль-Мулук сказал Азизу: О

брат мой, нет мне надобности в лавке! То, что мне было от нее нужно, уже

сделано, и я дарю тебе ее со всем, что есть в ней, так как ты ушел со

мною на чужбину и оставил твою страну . И Азиз принял от него это. А по-

том они сидели и разговаривали, и Тадж-аль-Мулук стал расспрашивать Ази-

за о его диковинном положении и о том, что случилось с ним. И Азиз расс-

казывал, что ему довелось испытать, а затем они пришли к везирю и сооб-

щили ему, что решил Тадж-аль-Мулук. Как поступить спросили они его,

и он сказал: Идемте в сад , и тогда каждый из них надел лучшее, что у

него было, и они вышли, а сзади них шли три невольника, и они отправи-

лись в сад и увидели, что там много деревьев и полноводные каналы, и

увидали садовника, который сидел у ворот. И они приветствовали садовни-

ка, и тот ответил на их приветствие, и тогда везирь протянул ему сто ди-

наров и сказал: Я хочу, чтобы ты взял это на расходы и купил нам че-

го-нибудь поесть. Мы чужеземцы, и со мной эти юноши, и мне захотелось с

ними прогуляться . Садовник взял деньги и сказал: Входите и гуляйте

сад весь ваше владение. Посидите, пока я вам принесу чего-нибудь по-

есть .

Потом он отправился на рынок, а везирь с Тадж-альМулуком и Азизом,

когда садовник ушел на рынок, вошли внутрь сада, и через часок садовник

вернулся с жареным ягненком и хлебом, точно хлопок, и сложил это перед

ними, и они поели и попили, а затем садовник принес им сладостей, и они

полакомились и вымыли руки и сидели, разговаривая. Расскажи мне про

этот сад: твои ли он, или ты его нанимаешь спросил везирь. Он не

мой, он принадлежит царской дочери, Ситт Дунья , ответил старик. А

сколько тебе платят каждый месяц спросил везирь, и садовник отвечал:

Один динар, не больше . И везирь оглядел сад и увидел там высокий дво-

рец, но только он был ветхий. О старец, сказал он, я хочу сделать

здесь добро, за которое ты будешь меня вспоминать . А какое ты хочешь

сделать добро спросил старик, и везирь, сказал: Возьми эти триста

динаров . И, услышав упоминанье о золоте, садовник воскликнул: О госпо-

дин, что хочешь, то и делай, а везирь дал ему денег и сказал: Если за-

хочет Аллах великий, мы сделаем добро в этом месте . И затем они вышли

от него и пришли в свое жилище и проспали эту ночь, а назавтра везирь

призвал белильщика и рисовальщика и хорошего золотых дел мастера, принес

им все, какие было нужно, инструменты и, приведя их в сад, приказал им

выбелить этот дворец и разукрасить его всякими рисунками. А затем он ве-

лел принести золота и лазури и сказал рисовальщику: Нарисуй посредине

этой стены образ человека-охотника, и как будто он расставил сети и туда

попали птицы и голубка, которая завязла клювом в сетях .

И когда рисовальщик разрисовал одну сторону и кончил рисовать, везирь

сказал ему: Сделай на другой стороне то же, что на этой, и нарисуй об-

раз одной только голубки в сетях и охотника, который взял ее и приложил

нож к ее шее, а с другой стороны нарисуй большую хищную птицу, которая

поймала самца-голубя и вонзила в него когти . И рисовальщик сделал это,

и когда они покончили со всем тем, о чем упоминал везирь, тот отдал им

плату, и они ушли, а везирь и те, кто был с ним, тоже удалились, и, поп-

рощавшись с садовником, отправились в свое жилище. И они сидели за бесе-

дой, и Тадж-аль-Мулук сказал Азизу: О брат мой, скажи мне какие-нибудь

стихи, может быть моя грудь расправится и покинут меня эти думы и охла-

деет пламя огня в моем сердце . И тогда Азиз затянул напев и произнес

такие стихи:

Все то, что влюбленные сказали о горестях,

Я все испытал один, и стойкость слаба моя.

А если слезой моей захочешь напиться ты,

Обильны моря тех слез для жаждой томящихся.

Когда же захочешь ты взглянуть, что наделала

С влюбленным рука любви, на тело взгляни мое .

Потом он пролил слезы и произнес такие стихи:

Кто гибких не любит шей и глаз поражающих,

И мнит, что знал радости он в жизни, ошибся тот.

В любви заключается смысл высший, и знать его

Средь тварей лишь тем дано, кто сам испытал любовь.

Аллах не сними с души любви ко любимому

И век не лиши моих бессонницы сладостной!

А после он затянул напев и произнес:

Говорит в Основах Ибн Сина нам, что влюбленные

Исцеление обретут себе в напевах

И во близости с тем, кто милым равен и близок к ним,

И помочь должны и плоды, и сад, и вина.

Попытался раз исцеление я с другим найти,

Помогали мне и судьба моя и случай,

Но узнал я лишь, что любви болезнь убивает нас

И лечение, что Ибн Сина дал, лишь бредни .

А когда Азиз окончил свои стихи, Тадж-аль-Мулук удивился, как он

красноречиво и хорошо их произнес, и воскликнул: Ты рассеял часть моей

заботы! А везирь сказал: Древним выпадало на долю то, что изумляет

слушающих . Если тебе пришло на ум что-нибудь в таком роде, дай мне

услышать, что помнишь, из этих нежных стихов, и продли беседу , сказал

Тадж-аль-Мулук. И везирь затянул напев и произнес:

Раньше думал я, что любовь твоя покупается

Иль подарками, иль красою лиц прекрасных.

И считал, глупец, что любовь твою мне легко добыть,

Хоть не мало душ извела она высоких,

Но увидел я, что любимого одаряешь ты,

Раз избрав его, драгоценными дарами.

И узнал тогда, что уловками не добыть тебя,

И накрыл главу я крылом своим уныло.

И гнездо любви для жилья с тех пор я избрал себе,

А наутро там и под вечер там я вечно ,

Вот что было с этими, а что до старухи, то она уединилась в своем до-

ме. И царевне захотелось прогуляться в саду (а она выходила только со

старухой), и, послав за нею, она помирилась с ней и успокоила ее и ска-

зала: Я хочу выйти в сад и взглянуть на деревья и плоды, чтобы моя

грудь расширилась от запаха цветов . И старуха ответила: Слушаю и пови-

нуюсь! Но я хочу пойти домой и надеть одежду, а потом приду к тебе .

Иди домой и не мешкай , отвечала царевна. И старуха вышла от нее и

направилась к Тадж-аль-Мулуку и сказала: Собирайся, надень твои лучшие

одежды и ступай в сад. Иди к садовнику, поздоровайся с ним и спрячься в

саду . Слушаю и повинуюсь! сказал царевич, и старуха условилась с

ним, какой она подаст ему знак.

Потом она пошла к Ситт Дунья, и после ее ухода, везирь и Азиз одели

Тадж-аль-Мулука в платье из роскошнейших царских одежд, стоившее пять

тысяч динаров, и повязали ему стан золотым поясом, украшенным дорогими

камнями и драгоценностями, а потом они пошли в сад, и, придя к воротам,

увидели, что садовник сидит там. И, увидя царевича, садовник встал на

ноги и встретил его с уважением и почетом и, открыв ему ворота, сказал:

Войди, погуляй в саду . Но не знал он, что царская дочь придет в этот

день в сад.

И Тадж-аль-Мулук вошел в сад и провел там не больше часа; и вдруг он

услышал шум, и не успел он очнуться, как евнухи и невольницы вышли из

потайной двери. И садовник, увидя их, пошел к Тадж-аль-Мулуку и сообщил

ему о приходе царевны и сказал: О владыка, как быть Пришла царевна,

Ситт Дунья . С тобой не будет беды, я спрячусь где-нибудь в саду ,

ответил царевич. И садовник посоветовал ему спрятаться как можно лучше.

А потом он оставил его и ушел. И когда царевна с невольницами и старухой

вошла в сад, старуха сказала себе: Пока евнухи с нами, мы не достигнем

цели! “О госпожа, обратилась она к царевне, я скажу тебе что-то, в

чем будет отдых для твоего сердца . Говори, что у тебя есть , отве-

чала царевна, и старуха сказала: О, госпожа, эти евнухи сейчас тебе не

нужны, и твоя грудь не расправится, пока они будут с нами. Отошли их от

нас . Твоя правда , ответила Ситт Дунья и отослала евнухов. А спус-

тя немного она пошла по саду, и Тадж-аль-Мулук стал смотреть на нее и на

ее красоту и прелесть, а она не знала об этом. И, взглядывая на нее, он

всякий раз терял сознание при виде ее редкой красоты, а старуха поти-

хоньку уводила царевну, беседуя с ней, пока не привела ее ко дворцу, ко-

торый везирь велел разрисовать. И царевна подошла к дворцу и поглядела

на рисунки и, увидев птиц, охотника и голубей, воскликнула: Слава Алла-

ху! Это как раз то, что я видела во сне! И она стала рассматривать

изображения птиц, охотника и сетей, дивясь им, и сказала: О нянюшка, я

порицала мужчин и питала к ним ненависть, но посмотри, как охотник заре-

зал самку, а самец освободился и хотел вернуться к ней и выручить ее, но

ему повстречался хищник и растерзал его . А старуха прикидывалась незна-

ющей и отвлекала царевну разговором, пока они не приблизились к тому

месту, где спрятался Тадж-аль-Мулук. И тогда она показала ему знаком,

чтобы он вышел под окна дворца. А Ситт Дунья в это время бросила взгляд

и заметила юношу и увидела его красоту и стройность стана. О нянюшка,

воскликнула она, откуда этот прекрасный юноша И старуха ответила:

Не знаю, но только я думаю, что это сын великого царя, так как он дос-

тиг пределов красоты и обладает крайнею прелестью .

И Ситт Дунья обезумела от любви к нему, и распались цепи сковывавших

ее чар, и ум ее был ошеломлен красотой и прелестью юноши и стройностью

его стана. И зашевелилась в ней страсть, и она сказала старухе: О ня-

нюшка, право, этот юноша красив! И старуха ответила: Твоя правда, гос-

пожа! И потом старуха сделала знак царевичу, чтобы он шел домой. А в

нем уже запылал огонь страсти, и охватили его любовь и безумие. И он

шел, не останавливаясь, и, простившись с садовником, отправился домой, и

стремленье к любимой взволновалось в нем, но он не стал перечить приказу

старухи. Он рассказал везирю и Азизу, что старуха сделала ему знак идти

домой, и оба стали уговаривать его потерпеть и говорили: Если бы стару-

ха не знала, что от твоего возвращения будет благо, она не указала бы

тебе так сделать .

Вот что было с Тадж-аль-Мулуком, везирем и Азизом. Что же касается

царской дочери, Ситт Дунья, то ее одолела страсть, и велики стали ее лю-

бовь и безумие, и она сказала старухе: Я знаю, что свести меня с этим

юношей можешь только ты . К Аллаху прибегаю от сатаны, побитого кам-

нями! воскликнула старуха. Ты не хотела мужчин, так как же постигло

тебя бедствие от любви к нему Но клянусь Аллахом, никто не годится для

твоей юности, кроме него . О нянюшка, сказала Ситт Дунья, пособи

мне и помоги сойтись с ним, и у меня будет для тебя тысяча динаров, и

одежда в тысячу динаров, а если ты не поможешь мне сблизиться с ним, я

умру несомненно . Иди к себе во дворец, а я постараюсь свести вас и

пожертвую своей душою, чтобы вас удовлетворить , сказала старуха. И

тогда Ситт Дунья пошла во дворец, а старуха отправилась к Таджаль-Мулу-

ку, и царевич, увидя ее, поднялся и встретил ее с уважением и почетом.

Он посадил старуху с собою рядом, и она сказала ему: Хитрость удалась!

И поведала, что произошло у нее с Ситт Дунья.

Когда же будет встреча спросил царевич, и она отвечала: Завт-

ра , и Тадж-аль-Мулук дал ей тысячу динаров и одежду в тысячу динаров,

и она взяла это и ушла.

И она шла, пока не пришла к Ситт Дунья, и царевна спросила: О нянюш-

ка, какие у тебя вести о любимом И старуха сказала ей: Я узнала, где

он живет, и завтра я буду с ним у тебя . И Ситт Дунья обрадовалась и да-

ла ей тысячу динаров и платье в тысячу динаров, и старуха взяла их и уш-

ла к себе домой и проспала там до утра. А потом она вышла и, направив-

шись к Тадж-аль-Мулуку, одела его в женскую одежду и сказала: Ступай за

мной и шагай покачиваясь, но иди не торопясь и не оборачивайся к тем,

кто будет с тобою говорить . И, дав Таджаль-Мулуку такое наставление,

старуха вышла, и он вышел за нею, одетый, как женщина, и она стала его

учить и подбадривать его в дороге, чтобы он не боялся. И она шла, а ца-

ревич за нею, пока они не пришли к воротам. И тут старуха вошла, а царе-

вич за ней, и прошли они через двери и проходы, пока не миновали семь

дверей. А подойдя к седьмой двери, она сказала Тадж-аль-Мулуку: Укрепи

свое сердце, и когда я крикну тебя и скажу: Эй, девушка, проходи!

иди, не медля, и поторопись, а как войдешь в проход, посмотри налево и

увидишь помещение со множеством дверей. Отсчитай пять дверей и войди в

шестую: то, что ты желаешь, находится там . А ты куда идешь спро-

сил Тадж-аль-Мулук, и старуха сказала: Я никуда не иду, но, может быть,

я опоздаю к тебе, и меня задержит старший евнух, и я заговорю с ним .

И она пошла, а царевич за нею, и достигла тех дверей, у которых сидел

старший евнух. И евнух увидел со старухой Тадж-аль-Мулука в образе не-

вольницы и спросил ее: Что это за невольница с тобою Это невольни-

ца, про которую Ситт Дунья слышала, что она знает всякую работу, и ца-

ревна хочет купить ее , отвечала старуха. Но евнух воскликнул: Я не

знаю ни невольницы, ни кого другого, и никто не войдет раньше, чем я

обыщу его, как велел мне царь

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто тридцать пятая ночь

Когда же настала сто тридцать девяя ночь, она сказала: Дошло до ме-

ня, о счастливый царь, что евнух сказал старухе: Я не знаю ни невольни-

цы, ни кого другого, и никто не войдет раньше, чем я обыщу его, как ве-

лел мне царь . И старуха воскликнула с гневным видом: Я знаю, что ты

умный и воспитанный, а если ты теперь переменился, я сообщу царевне, что

ты не пускал ее невольницу . И потом она крикнула Тадж-аль-Мулуку: Про-

ходи, девушка! И царевич прошел внутрь прохода, как она ему велела, а

евнух промолчал и ничего не сказал.

А затем Тадж-аль-Мулук отсчитал пять дверей и, войдя в шестую, увидел

Ситт Дунья, которая стояла и ждала его. И царевна, увидев Тадж-аль-Мулу-

ка, узнала его и прижала юношу к груди, и он прижал ее к своей груди, а

потом к ним вошла старуха и нашла способ отослать невольниц, боясь сра-

ма. Будь ты привратницей , сказала Ситт Дунья старухе, и потом она

уединилась с Тадж-аль-Мулуком, и они, не переставая, обнимались, прижи-

мались и сплетали ноги с ногами до самой зари. А когда приблизилось ут-

ро, Ситт Дунья вышла и заперла за собою дверь, а сама вошла в другую

комнату и села там, как всегда. И невольницы пришли к пей, и она испол-

нила их просьбы и поговорила с ними, а потом сказала им: Выйдите теперь

от меня я хочу развлечься одна . И невольницы вышли, а царевна пошла к

Тадж-аль-Мулуку, а после пришла к ним старуха с коекакой едой, и они по-

ели и ласкались до самой зари, а старуха заперла к ним дверь, как и в

первый день, и они не прекращали этого в течение месяца.

Вот что было с Тадж-аль-Мулуком и Ситт Дунья. Что же касается везиря

и Азиза, то, когда Тадж-аль-Мулук отправился во дворец царской дочери и

провел там столько времени, они поняли, что он не выйдет оттуда и погиб-

нет несомненно. О родитель мой, что ты будешь делать спросил Азиз

везиря, и тот сказал: О дитя мое, это дело трудное, и если мы не воро-

тимся к его отцу и не уведомим его об этом, он будет упрекать нас .

И они в тот же час и минуту собрались и направились к Земной земле и

стране Двух Столбов, где была столица царя Сулейман-шаха, и пересекали

долины ночью и днем, пока не вошли к царю Сулейман-шаху и не рассказали

ему, что случилось с его сыном: с тех пор, как он вошел в замок царской

дочери, они не имели вестей о нем. И тогда перед царем предстал судный

день и его охватило сильное раскаяние, и он велел кликнуть в своем

царстве клич о войне, и войска выступили в окрестности города, и для них

поставили палатки, и царь сидел в своем шатре, пока войска не собрались

со всех областей. А подданные любили его за великую справедливость и ми-

лости, и он выступил во главе войска, которое застлало горизонт, и отп-

равился на поиски своего сына Тадж-аль-Мулука.

Вот что было с этими. Что же касается Тадж-аль-Мулука и Ситт Дунья,

то они провели так полгода, каждый день все сильнее любя друг друга, и

Тадж-аль-Мулука охватила столь великая страсть, безумие, любовь и волне-

ние, что он изъяснил ей затаенное и сказал: Знай, о возлюбленная сердца

и души: чем дольше я остаюсь у тебя, тем сильнее мое безумие, любовь и

страсть, так как я не достиг желаемого полностью . А чего ты желаешь,

о свет моего глаза и плод моей души спросила она. Если ты хочешь не

только обниматься и прижиматься и обвивать ноги ногами сделай то, что

тебе угодно, ведь нет у Аллаха для нас сотоварищей . Не этого я хо-

чу, сказал Тадж-аль-Мулук. Я желаю рассказать тебе, кто я в действи-

тельности. Знай, что я не купец, нет, я царь, сын царя, и имя моего

отца великий царь Сулейман-шах, который послал везиря послов к твоему

отцу, чтобы посватать тебя за меня, а когда весть об этом дошла до тебя,

ты не согласилась .

И он поведал ей свою повесть с начала до конца, а в повторении нет

пользы, и сказал: А теперь я хочу отправиться к моему отцу, чтобы он

послал посланного к твоему родителю и посватал тебя у него, и тогда мы

успокоимся .

Услышав эти речи, Ситт Дунья сильно обрадовалась, так как это сходи-

лось с ее желанием, и они заснули, согласившись на этом. И случилось, по

предопределенному велению, что в эту ночь, в отличие от других ночей,

сон одолел их, и они проспали, пока не взошло солнце.

А в это самое время царь Шахраман сидел на престоле своего царства, и

эмиры его правления были перед ним, как вдруг вошел к нему староста юве-

лиров с большою шкатулкою в руках. Он подошел и раскрыл шкатулку перед

царем и вынул из нее маленький ларчик, стоивший сто тысяч динаров

столько было в нем жемчуга, яхонтов и смарагдов, которых не мог иметь ни

один царь в какой-нибудь стране. И царь, увидев шкатулку, подивился ее

красоте и, обернувшись к старшему евнуху, у которого случилось со стару-

хою то, что случилось, сказал ему: Эй, Кафур, возьми этот ларчик и от-

неси его Ситт Дунья! И евнух взял его и ушел. И он достиг комнаты ца-

ревны и увидел, что дверь ее заперта и старуха спит на пороге. До тако-

го часа вы еще спите! воскликнул евнух, и старуха, услышав его слова,

пробудилась от сна и испугалась. Постой, я принесу тебе ключ , сказа-

ла она и выбежала куда глаза глядят, убегая от евнуха, и вот все, что

было с нею.

Что же касается евнуха, то он понял, что старуха смутилась, и, сорвав

дверь, вошел в комнату и увидел Ситт Дунья в объятиях Тадж-аль-Мулука, и

оба они спали. Увидев это, евнух не знал, что делать, и собирался вер-

нуться к царю, но тут Ситт Дунья проснулась и увидела его. И она измени-

лась в лице, побледнела и воскликнула: О Кафур, покрой то, что покрыл

Аллах! , а евнух ответил: Я не могу ничего скрывать от царя!

Потом он запер к ним дверь и вернулся к царю, и царь спросил его:

Отдал ли ты ларчик твоей госпоже а евнух ответил: Возьми ларец,

вот он! Я не могу ничего от тебя скрыть! Знай, что я увидел подле Ситт

Дунья красивого юношу, который спал с нею в одной постели, и они были

обнявшись .

И царь велел привести обоих, и когда они явились к нему, крикнул:

Что это за дела И его охватил сильный гнев, и, взяв плеть, он соби-

рался ударить ею Тадж-альМулука, но Ситт Дунья бросилась к нему и сказа-

ла своему отцу: Убей меня раньше его . И царь выбранил девушку и велел

отвести ее в ее комнату, а потом он обратился к Тадж-аль-Мулуку и спро-

сил его: Горе тебе, откуда ты и кто твой отец и как ты дерзнул посяг-

нуть на мою дочь Знай, о царь, ответил Тадж-аль-Мулук, если ты

убьешь меня, то погибнешь, и раскаетесь и ты и жители твоего царства . И

царь спросил: А почему это И юноша отвечал: Знай, что я сын паря Су-

лейман-шаха, и ты не узнаешь, как он уже подойдет к тебе с конными и пе-

шими . Услышав эти слова, царь Шахраман захотел отложить убийство юноши

и посадил его в тюрьму, чтобы посмотреть, правильны ли его слова. Но ве-

зирь сказал ему: О царь нашего времени, по-моему следует поспешить с

убийством этого мерзавца, он ведь осмелился посягнуть на царских доче-

рей .

И тогда царь крикнул палачу: Отруби ему голову, он обманщик! И па-

лач взял Тадж-аль-Мулука, затянул на нем веревки и поднял руки, спраши-

вая разрешения эмиров, один и другой раз, так как он хотел, чтобы случи-

лось промедление. И царь закричал на него: До каких пор ты будешь спра-

шивать Если ты еще раз спросишь, я отрублю тебе голову! И палач поднял

руку, так что стали видны волосы у него под мышкой, и хотел отсечь голо-

ву юноше

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто тридцать шестая ночь

Когда же настала сто тридцать шестая ночь, она сказала: Дошло до ме-

ня, о счастливый царь, что палач поднял руку, так что стали видны волосы

у него под мышкой, и хотел отсечь голову юноше, но вдруг раздались гром-

кие крики, и люди стали закрывать лавки. Не спеши! сказал тогда царь

палачу и послал выяснить, в чем дело. И посланный ушел и, вернувшись,

сказал: Я видел войска, подобные ревущему морю, где бьются волны, и

конница скачет так, что трясется земля, и я не знаю, что это такое . И

царь оторопел и испугался, что у него отнимут его царство, и, обратив-

шись к своему везирю, спросил его: Разве никто из наших воинов не выс-

тупил против этого войска и не успел он закончить своих слов, как

его царедворцы вошли к нему и с ними послы приближавшегося царя, среди

которых был везирь. И везирь первый приветствовал царя, а тот поднялся

перед прибывшими на ноги и приблизил их к себе и спросил, за каким делом

они прибыли. И везирь поднялся и, подойдя к царю, сказал ему: Знай,

тот, кто вступил к твою землю, царь, не похожий на предшествующих ца-

рей и на прежде бывших султанов . Кто же он спросил царь, и ве-

зирь ответил: Этот царь справедливый и прямодушный, о чьих высоких по-

мышлениях распространяют весть путешественники, это султан Сулейман-

шах, властитель Зеленной Земли и Двух Столбов и Гор Испаханских. Он лю-

бит справедливость и правое решение и не любит притеснения и несправед-

ливости, и он говорит тебе, что его сын у тебя в твоем городе. А это по-

следний вздох его сердца и плод его души, и если он окажется невредимым

- это и нужно, а тебе да будет слава и благодарность. Если же он исчез

из твоей страны или с ним что-нибудь случилось, услышь весть о гибели

и разрушении твоих земель, ибо твой город станет пустыней, где каркают

вороны. Вот я сообщил тебе его послание, и конец .

Услышав от посланного эти слова, царь Шахраман почувствовал в душе

тревогу и испугался за свою власть. Он кликнул вельмож своего царства,

везирей, царедворцев и наместников и, когда они явились, сказал им: Го-

ре вам, идите и ищите этого молодца!

А Тадж-аль-Мулук был в руках палача, и он обмер от великого страха,

который ему пришлось испытать. И тут посланный огляделся и увидел сына

своего царя на ковре крови и узнал его. И он поднялся и кинулся к царе-

вичу, а за ним и другие посланцы, а потом они подошли, развязали его узы

и стали целовать ему руки и ноги. И Тадж-аль-Мулук открыл глаза и, узнав

везиря своего отца и своего друга Азиза, упал без чувств от сильной ра-

дости. А царь Шахраман не знал, что делать, и испытал жестокий страх,

убедившись, что это войско пришло из-за юноши. И он встал и, подойдя к

Тадж-аль-Мулуку, поцеловал его в голову, и глаза его прослезились. О

дитя мое, сказал он, извини меня и не взыщи со злодея на деяния его.

Пожалей мои седины и не разрушай моего царства . И Тадж-аль-Мулук приб-

лизился к нему, поцеловал ему руку и сказал: С тобой не будет беды,

ты мне вместо родителя, но берегись, чтобы не случилось чтонибудь с моей

возлюбленной Ситт Дунья . О господин, ответил царь, не бойся за

нее, ей будет только радость . И царь стал извиняться перед юношей и

уговаривать его и везиря царя Сулейман-шаха, и он обещал везирю большие

деньги, если он скроет от царя то, что видел.

Потом царь Шахраман приказал своим вельможам взять Тадж-аль-Мулука,

отвести его в баню и одеть в платье из лучших своих одежд и поскорее

привести его. И они сделали эго и, отведя юношу в баню, одели его в то

платье, которое назначил ему царь Шахраман, а затем его привели в залу,

и, когда царевич вошел к царю Шахраману, тот встал перед ним сам и велел

встать всем вельможам своего царства, служа ему.

И Тадж-аль-Мулук сел и принялся рассказывать везирю своего отца и

Азизу о том, что случилось с ним, и везирь и Азиз сказали: А мы за это

время отправились к твоему родителю и рассказали ему, что ты вошел во

дворец царской дочери и не вышел, и твое дело стало нам неясно. И, услы-

шав об этом, он снарядил войска, и мы прибыли в эти земли, и наше прибы-

тие принесло тебе крайнее облегчение, а нам радость . И царевич сказал

им: Добро всегда приходит через наши руки и в начале и в конце!

Вот! А царь Шахраман вошел к своей дочери Ситт Дунья и увидел, что

она завывает и плачет о Тадж-альМулуке. И она взяла меч и воткнула его

рукояткою в землю, а острие его приложила к верхушке сердца, между гру-

дями, и, наклонившись, стояла над мечом и говорила: Я обязательно убью

себя и не буду жить после моего любимого! И когда ее отец вошел к ней и

увидел ее в таком состоянии, он закричал: О госпожа царских дочерей, не

делай этого и пожалей твоего отца и жителей твоего города! И он подошел

к ней и сказал: Избавь тебя Аллах от того, чтобы из-за тебя случилось с

твоим отцом дурное . И рассказал ей о всем происшедшем и о том, что ее

возлюбленный, сын царя Сулейман-шаха хочет на ней жениться. Дело сва-

товства и брака зависит от твоего желания , сказал он, и Ситт Дунья

улыбнулась и ответила: Не говорила ли я тебе, что он сын султана, и я

непременно заставлю его распять тебя на доске ценою в два дирхема . О

дочь моя, пожалей меня, пожалеет тебя Аллах , сказал ей отец. И она

воскликнула: Живо, иди скорей и приведи мне его быстро, не откладывая!

- На голове и на глазах! отвечал ей отец и быстро вернулся от нее и,

придя к Тадж-аль-Мулуку, потихоньку передал ему эти слова. И они подня-

лись и пошли к ней, и, увидев Тадж-аль-Мулука, царевна обняла его в при-

сутствии отца, и приникла к нему, и поцеловала его, говоря: Ты заставил

меня тосковать! А потом она обратилась к отцу и спросила: Видел ли ты,

чтобы кто-нибудь перешел меру, восхваляя это прекрасное существо А он к

тому же царь, сын царя и принадлежит к людям благородным, охраняемым от

гнусности . И тогда царь Шахраман вышел и своей рукой закрыл к ним

дверь. Он пошел к везирю царя Сулейман-шаха и тем, кто был вместе с ним

из послов, и велел им передать их царю, что ею сын во благе и радости и

живет сладостнейшею жизнью со своей возлюбленной, и послы отправились к

царю, чтобы передать ему это. А после царь Шахраман велел вынуть подно-

шения, угощение и при пасы для войск царя Сулейман-шаха, и, когда все

то, что он приказал, было выпито, царь вывел сотню коней, сотню верблю-

дов, сотню невольников, сотню наложниц, сотню черных рабов и сотню ра-

бынь и пригнал все это в подарок царю. А сам он сел на коня с вельможами

своего царства и приближенными, и они выехали за город, а когда султан

Сулейман-шах узнал об этом, он поднялся и прошел несколько шагов ему

навстречу. А везирь с Азизом сообщили ему, в чем дело, и царь Сулейман

шах обрадовался и воскликнул: Слава Аллаху, который привел мое дитя к

желаемому! А потом царь Сулейман шах взял царя Шахрамана в объятья и

посадил его рядом с собою на престол, и они стали разговаривать между

собою и пустились в беседу. После этого им подали еду, и они ели, пока

не насытились, а затем принесли сладости, которыми они полакомились, и

плоды свежие и сухие, и они поели этих плодов. И не прошло более часа,

как Тадж-аль-Мулук пришел к ним в великолепных одеждах и украшениях, и

его отец, увидя его, поднялся и обнял и поцеловал юношу, и поднялись

все, кто сидел, и цари посадили юношу между собою и просидели часок за

беседою. И царь Сулейман-шах сказал царю Шахраману: Я хочу написать за-

пись моего сына с твоею дочерью при свидетелях, чтобы весть об этом

распространилась, как установлено обычаем. И царь Шахраман отвечал ему:

Слушаю и повинуюсь!

И тогда царь Шахраман послал за судьей и свидетелями, и они явились и

написали запись о браке Тадж-альМулука и Ситт Дунья, и роздали бакшиш

[190] и сахар и зажгли куренья и благовония. И был это день веселья и ра-

дости, и радовались этому все вельможи и воины, а царь Шахраман принялся

обряжать свою дочь.

Тадж-аль-Мулук сказал своему отцу: Этот юноша, Азиз, благородный

человек, и он сослужил мне великую службу, так как он трудился вместе со

мной и сопровождал меня в путешествии. Он привел меня к моей цели и тер-

пел вместе со мной испытания и меня уговаривал терпеть, пока мое желание

не было исполнено. Он со мной уже два года, вдали от своей страны, и я

хочу, чтобы мы приготовили ему здесь товары и он уехал бы с залеченным

сердцем, ибо его страна близко . Прекрасно то, что ты решил! ска-

зал ему отец. И тогда Азизу приготовили сотню тюков самых роскошных и

дорогих материй, и Тадж-аль-Мулук оказал ему благоволение и пожаловал

ему большие деньги.

И он простился с ним и сказал: О брат и друг мой, возьми эти тюки и

прими их от меня в подарок, как знак любви. Отправляйся в твою страну с

миром!

И Азиз принял от него материи и поцеловал землю перед ним и перед его

отцом, и простился с ними. И Тадж-аль-Мулук сел на коня вместе с Азизом

и провожал его три мили. А потом он распрощался с ним и заклинал его

впоследствии вернуться, а Азиз сказал: Клянусь Аллахом, о господин, ес-

ли бы не моя мать, я бы не покинул тебя. Но не оставляй меня без вестей

о себе! Будь по-твоему, сказал Тадж-аль-Мулук и потом воротился. А

Азиз ехал до тех пор, пока не прибыл в свою страну, и, вступив в нее, он

поехал дальше и прибыл к своей матери. И оказалось, что она устроила мо-

гилу посреди дома и посещала эту могилу, и когда Азиз вошел в дом, он

увидел, что его мать расплела волосы и распустила их над гробницей, пла-

ча и говоря:

Поистине, стоек я во всяких превратностях,

И только от бедствия разлуки страдаю я.

А кто может вытерпеть, коль друга с ним больше нет,

И кто не терзается разлукою скорою

И она испустила глубокий вздох и произнесла:

Почему, пройдя меж могилами, я приветствовал

Гроб любимого, но ответа мне он не дал

И сказал любимый: А как ответ мог я дать тебе,

Коль залогом я средь камней лежу во прахе

Пожирает прах мои прелести, и забыл я вас

И сокрылся я от родных своих и милых .

И когда она так говорила, вдруг вошел Азиз и подошел к ней, и при ви-

де его она упала без чувств от радости. И Азиз полил ей лицо водой, и

она очнулась и взяла его в объятия, и прижала к груди, и Азиз тоже при-

жал ее к груди и приветствовал ее, а старушка приветствовала его и спро-

сила, почему он отсутствовал.

И Азиз рассказал ей обо всем, что с ним случилось, с начала до конца,

и поведал ей, что Тадж-аль-Мулук дал ему денег и сто тюков товаров и ма-

терий, и она обрадовалась этому. И Азиз остался с матерью в своем городе

и плакал о том, что сделала с ним дочь ДалилыХитрицы, которая его оско-

пила.

Вот что выпало на долю Азиза. Что же касается Таджаль-Мулука, то он

вошел к своей любимой Ситт Дунья и уничтожил ее девственность. А потом

царь Шахраман стал снаряжать свою дочь для поездки с ее мужем, и принес-

ли припасы и подарки и редкости и все это нагрузили и поехали. И царь

Шахраман ехал вместе с ними три дня, чтобы проститься, но царь Сулейман

шах заклинал ею вернуться, и он возвратился. И Тадж-аль-Мулук с отцом,

женою и войском ехали непрерывно, ночью и днем, пока не приблизились к

своему городу. И вести об их прибытии побежали, сменяя друг друга, и го-

род для них украсили

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто тридцать седьмая

Когда же настала сто тридцать седьмая ночь, она сказала: Дошло до

меня, о счастливый царь, что когда царь Сулейман-шах приблизился к свое-

му городу, город украсили для него и его сына. А потом они вступили в

город, и царь сел на престол своего царства, и его сын Тадж-аль-Мулук

был рядом с ним. И он стал давать и одаривать и выпустил тех, кто был у

него заточен. А потом его отец сделал вторую свадьбу, и песни и развле-

ченья продолжались целый месяц, и прислужницы открывали Ситт Дунья, и ей

не наскучило, что ее открывают, а им не наскучило смотреть на нее. А по-

том Тадж-аль-Мулук вошел к своей жене, свидевшись сначала с отцом и ма-

терью. И они жили сладостнейшей и приятнейшей жизнью, пока не пришла к

ним Разрушительница наслаждений .