Давным-давно жил один старик. Когда жена его умерла, женился он на женщине, у которой был свой сын, Шагали: Косяки кобылиц паслись на землях старика.

Повел однажды старик любимую лошадь на водопой к проруби. Но не пьет она, боится чего-то, шарахается в сторону. Решил старик проверить в чем дело. Наклонился над прорубью, а его оттуда кто-то за бороду схватил! То мяскяй была.

— Ну что? Тебя съесть или рыжую лошадь твою? Испугался старик, не знает, что делать. И самому помирать неохота, и коня отдавать жалко. Вспомнил про пасынка своего.

— Не ешь меня, не ешь моего коня! Возьми моего пасынка, его тебе отдам.

— А как он мне достанется?

— Есть у него золотая бабка, игральная. Стану я переезжать на другое стойбище и ту бабку на шестке оставлю. Шагали вернется за своей игрушкой, тут ты его и схватишь.

Согласилась с этим старуха-мяскяй, нырнула в прорубь, а старик домой вернулся, стал торопить жену с переездом. Быстро собрались и отъехали на новое место. А золотую игральную кость нарочно на печном шестке оставил старик.

Когда перебрались на новое место, захотелось. Шагали поиграть. Стал золотую кость искать, не находит. Он и мать вместе искали — не нашли. Мать говорит:

— Пойди у отчима спроси, может быть, он знает.

— Ах, я забыл! — ответил тот.— Кость на шестке оставил. Придется тебе вернуться за ней.

Собрался .Шагали ехать на прежнее стойбище и решил попросить у отчима его быструю рыжую лошадь. Рассердился отчим, прогнал его. Долго потом еще оросил. Шагали его лошадь. Старик не дал, но сказал:

— Иди к табуну, куруком потряси, уздечкой позвени. Ту лошадь, что на тебя обернется, бери.

Пошел Шагали к табуну, куруком тряхнул, уздечкой позвенел, на него облезлый, худой стригунок обернулся. Расплакался Шагали от обиды опять, к отчиму побежал.

— А ты трижды куруком потряси, трижды уздечкой позвени,— велел старик.— Ту, которая, наконец, обернется, бери.

Снова пошел Шагали к табуну. Трижды куруком махал, трижды уздечкой звенел. Тот самый тощий стригунок на него обернулся. Стал,Шагали его взнуздывать, а шерсть так и лезет с него. А когда седлать начал, вся шерсть стригунка клочьями облезла — и стройная каурая лошадь встала перед егетом..Шагали вскочил на нее и поскакал. Перед тем, как подъехать к стойбищу, заговорила каурая лошадь:

— В юрте старуха-мяскяй тебя дожидается. С нею твой отчим, об этом договорился^ Когда ты в дом войдешь, она печь топить будет, а золотая кость в золе лежать будет. Старуха скажет, чтобы ты сам кость из золы взял. Ты кость хватай и убирайся вон быстрей. Да не через дверь — через окно. Я под окном тебя ждать буду; Подъехали они к юрте. Шагали туда вошел, поздоровался со старухой.

— Проходи, проходи, сынок! — говорит, мяскяй.

— Некогда мне, бабушка. Я за золотой костью только приехал. Где она?

А старуха-мяскяй жарко печь натопила, сама распалилась у огня, угли в печи мешает.

— Да вот она в золе лежит, бери.

Шагали подскочил к печи, схватил золотую кость и в окно выскочил. На лошадь прыгнул и умчался. Старуха едва не схватила его. Застыла на месте с раскорюченными руками, потом спохватилась: харкнула на пол — ступа появилась, плюнула — пест возник. И в погоню пустилась: ступа — вместо коня, а пест вместо камчи-плетки.

Скачет,Шагали домой, а каурая ему совет дает:

— Ты сразу в дом входи. Там за печкой у отца гребень, точило и зеркальце спрятаны. Ты возьми их и выходи быстрей, мы дальше поскачем.

Прискакали они к дому. Шагали в дом вбежал, достал из-за печки гребень, точило и зеркало, на лошадь вскочил и дальше верхом помчался.

В тот же миг и мяскяй здесь оказалась, схватила старика за бороду:

— Отдай рыжую лошадь или тебя жизни лишу. Испугался старик, отдал ей рыжую кобылу. Мяскяй вскочила на нее и в погоню за Шагали помчалась. А лошадь под Шагали уставать стала.

— Сейчас доскачем до дома твоей старшей сестры,— говорит лошадь,— попроси ее, чтобы меня овсом из золотой чаши накормили, а из серебряной водой напоили.

Доскакали до этого дома.,Шагали попросил сестру накормить каурую лошадь овсом из золотой чаши, водой напоить из серебряной. Выполнила женщина просьбу. К Сарату-Каурой силы вернулись, помчались они дальше.

В пути снова уставать стала каурая лошадь.

— Сейчас доскачем до твоей средней сестры,— говорит она,— попроси ее накормить меня овсом из золотой чаши, из серебряной напоить.

Накормила средняя сестра .Шагали лошадь из золотой чаши, из серебряного ковша напоила. Набралась силы каурая и дальше поскакал на ней.Шагали. И в третий раз заговорила лошадь, когда стала уставать:

— Пусть твоя младшая сестра накормит и напоит меня.

И третья сестра исполнила просьбу ,Шагали, и помчался он дальше. Оглянулся назад — облако пыли следом летит: мяскяй вот-вот догонит их на светло-рыжей лошади.А рыжая лошадь под колдуньей тоже из сил выбивается. И стала она просить лошадь Шагали:

 

А каурая отвечает:

Встряхнулась рыжая кобыла, чтобы сбросить со спины колдунью, но та тут же отгрызла две ноги у лошади. Дальше скачет мяскяй. Еще больше уставать стала рыжая лошадь. И опять просит она каурую лошадь Шагали:

 

 

Отвечает ей лошадь, Шагали:

 

Хотела сбросить людоедку рыжая лошадь, но мяскяй тут же отгрызла оставшиеся у нее две ноги и еще сильнее стала гнать по воздуху безногую. Из сил выбилась лошадь колдуньи, просит лошадь, Шагали:

 

Отвечает каурая:

 

Рыжая лошадь попыталась скинуть мяскяй, но та ее обезглавила и съела. Потом харкнула на землю — ступа появилась, плюнула — пест возник. И снова в погоню пустилась: ступа — конь, а пест — камча.

И вот догонять она стала Шагали. Тогда говорит ему каурая лошадь:

 

— Силы мои уже кончаются. Слышу я, что догоняет нас мяскяй. Брось теперь гребень назад.

Бросил Шагали гребень, позади дремучий лес вырос. Домчалась мяскяй до леса и кричит:

— ЭЙ, Шагали! Как пробрался ты через этот лес? А конь подсказывает егету: «Руками деревья повыдергал, ногами раскидал».

Отвечает Шагали мяскяй:

— Я руками деревья повыдергал, ногами раскидал. Стала мяскяй через чащобу пробираться: руками деревья выдергивает, ногами раскидывает. Одолела лес, харкнула на землю — ступа появилась, плюнула — пест в руке оказался. В погоню кинулась.

Опять уставать стала каурая лошадь. Чует, что погоне, близка, и дает совет егету:

— Обернись, назад, брось точило на пути колдуньи. Бросил Шагали точило — поднялись из под земли

высокие горы, встали неприступной стеной. Уперлась в эти горы мяскяй, кричит что есть мочи:

— Шагали! Как ты через горы перебрался?

А лошадь опять подсказывает: «Руками горы раздвигал, зубами путь прогрызал». Шагали крикнул:

— Руками горы раздвигал, зубами путь прогрызал. Стала мяскяй руками горы раздвигать, путь зубами

прогрызать. Треск и грохот раздались. Наконец, мяскяй одолела горы. На землю харкнула, плюнула и помчалась в ступе в погоню.

Скачет Шагали, скачет, и опять конь его стал из сил выбиваться:

— Нет больше моей мочи,— говорит.— Слышу дыханье колдуньи за спиной. Бросай теперь зеркальце.

Бросил Шагали зеркальце — озеро безбрежное, бездонное позади раскинулось. А мяскяй кричит:

— Эй, Шагали! Как ты через озеро перебрался?

— Отвечай,— советует лошадь: — Камень к поясу привязал и перешел.

Повторил громко эти слова Шагали. Харкнула тогда мяскяй на землю — изо рта конский волос полез. Сплела из этого волоса аркан, привязала камень к поясу и в воду погрузилась.

А лошадь говорит егету:

— Не могу я дальше и шагу ступить,— обессилела совсем. Зарежь меня и закопай в землю. Где кровь моя прольется, плеть-камчу туда воткни — из нее тополь вырастет. Ты на этот тополь влезь. Когда мяскяй из озера вылезет, ты своих собак на помощь зови.

Дома у Шагали три борзых собаки были. Их отец под замком держал.

Соскочил Шагали с лошади и, слезами обливаясь, зарезал ее. Потом воткнул в окровавленную землю камчу, и тут же выросло громадное необхватное дерево. Залез на его верхушку, глядит: из озера мяскяй, пыхтя и отплевываясь, выбирается. Подошла к этому дереву, харкнула на землю — точило появилось, плюнула — топор в руках оказался. И стала рубить дерево.

До половины уже срубила, и тут откуда ни возьмись лиса к ней подошла.

— Дай-ка помогу тебе.— говорит.— А то, гляжу, устала.

— На, руби дальше,— согласилась старуха.-—Я отдохну маленько. А как срубишь дерево, буди меня.

Легла мяскяй под деревом и заснула. А лиса подрубленный ствол зализала, топор с точилом в озеро бросила, и поспешно скрылась.

Над головой Шагали пролетали в.это время стая ворон. Просит их егет:

 

Но вороны почуяли, что скоро здесь кровь прольется, и не стали слушать егета, опустились у дерева, стали добычи ждать.
Вскоре появилась над головой Шагали стая сорок. К ним обратился он.

 

Не послушали и сороки—сели рядом с воронами, стали крови ждать.
И вот подлетела к Шагали стая воробьев. Стал он их просить:

 

Отвечают воробьи:

— Передадим, передадим, если собак твоих разыщем!

И полетели в сторону стойбища. Собак отец в сарае запер и уши им свинцом залил. Прилетели туда воробьи, кричат, докричаться не могут. Один воробышек влетел в сарай через маленькую дырку, увидел собак, стал кричать им, а они не слышат. Сел воробушек на голову собаке и заметил, что уши у нее свинцом залиты. Выковырнул из ушей свинец и поведал какая беда Шагали грозит. Разворотили собаки сарай и помчались выручать хозяина.

Мяскяй проснулась и, проклиная лису, опять топор с точилом добыла, за прежнюю работу принялась. Вдруг будто туча нагрянула — стремглав прибежали три борзые собаки. Испугалась мяскяй и в озеро прыгнула. А собаки говорят своему хозяину:

— Ты с дерева пока не слезай, мы старуху должны выловить. На воду смотри; красная кровь появится, значит мы погибли; черная появится — старухи мяскяй это кровь.

Сидит Шагали, на воду смотрит. Увидел, что она покраснела и заплакал. Потом опять на воду глянул — черная кровь струей в озере хлещет. Засмеялся Шагали. И тогда из воды собаки вынырнули. Сакколак в зубах старухину ногу тащит, Сукколак — руку, Ташъюряк — голову. У каждой борзой по одному уху откушено: потому и вода в озере заалела.

Слез Шагали с дерева, поблагодарил своих верных собак и вместе с ними домой поспешил. А тем временем дома старик-отчим умер. Мать больная лежала. Увидала, что Шагали жив-здоров вернулся,— так обрадовалась, что сразу выздоровела. Собрали они гостей, отпраздновали возвращение Шагали и стали жить хорошо.